Приключения рождественского пудинга

– Вы мне льстите, мадемуазель, – возразил ей Пуаро, – хотя, в общем, не так уж далеки от истины: в настоящее время я занимаюсь несколькими делами сразу.

– Именно этого я и боялась. – Лили встала. – Я передам леди Астуэлл…

Но Пуаро остался сидеть, откинувшись на спинку своего кресла, и, не отрываясь, глядел на девушку.

– Вы слишком торопитесь уйти, мадемуазель. Присядьте, я вас умоляю.

Он увидел, как лицо его собеседницы сначала покраснело, а потом вновь побледнело. Она опять села, но медленно и безо всякого желания.

– Мадемуазель сообразительны и настойчивы, – сказал детектив. – Но вы должны извинить такого старика, как я, который очень медленно принимает решения. Вы меня не так поняли, мадемуазель. Я вовсе не говорил, что не приеду к леди Астуэлл.

– Так вы приедете?

Голос девушки был абсолютно равнодушным. Она смотрела не на Пуаро, а на ковер у себя под ногами и поэтому пропустила то, как он внимательно взглянул на нее.

– Передайте леди Астуэлл, мадемуазель, что я полностью к ее услугам. Я прибуду в… «Мон Репо»[50] – так, кажется? – сегодня, во второй половине дня.

С этими словами он встал. Девушка последовала его примеру.

– Я… я ей обязательно передам. Очень мило с вашей стороны, месье Пуаро, что вы согласились приехать. Хотя, боюсь, что ваша поездка окажется пшиком.

– Вполне возможно, но кто знает?

Он с педантичной учтивостью проводил свою гостью до двери, а потом, нахмурившись и глубоко задумавшись, вернулся в гостиную. Пару раз кивнул и, открыв дверь, позвал своего слугу.

– Мой добрый Джордж, умоляю вас, приготовьте мне небольшой саквояж. Сегодня днем я уеду за город.

– Очень хорошо, сэр, – ответил Джордж. Он выглядел как истинный англичанин: высокий, бледный и невозмутимый.

– Молодая девушка – это очень интересный феномен, Джордж, – продолжил Пуаро, вновь садясь в свое кресло и закуривая крохотную сигарету. – Особенно если, как вы понимаете, у нее есть мозги. Просить кого-то приехать и в то же время делать все, чтобы он не приехал, – это, знаете ли, надо уметь. Для этого требуется особое искусство. Она очень, очень умна, мой добрый Джордж, но не умнее самого Эркюля Пуаро, который обладает просто выдающимся умом.

– Я это уже слышал, сэр.

– И волнует ее вовсе не секретарь, – продолжал размышлять детектив. – К обвинению против него, которое выдвигает леди Астуэлл, она относится с презрением. Она просто не хочет будить спящую собаку, а я, мой добрый Джордж, я ее разбужу и заставлю лаять! В «Мон Репо» происходит драма. Человеческая драма – и это меня будоражит. Эта малышка была очень ловка, но недостаточно. Интересно… интересно, что я там найду?

Драматическую паузу, последовавшую за этими словами, прервал Джордж.

– Мне укладывать парадную одежду, сэр? – поинтересовался он извиняющимся тоном.

Пуаро печально взглянул на своего слугу.

– Эта вечная зацикленность на собственной работе… Вы для меня слишком хороши, Джордж.

* * *

Когда поезд, отправившийся из Лондона в 4:55 пополудни, прибыл на станцию Эббот-Кросс, из него выплыл месье Эркюль Пуаро, очень аккуратно и франтовато одетый и с усами, навощенными до состояния одеревенелости. Он предъявил билет, прошел через барьер и был встречен высоким шофером.

– Мистер Пуаро?

Маленький человечек радостно улыбнулся.

– Да, так меня зовут.

– Прошу вас сюда, сэр. – С этими словами он распахнул дверь большого «Роллс-Ройса».

От станции до дома было всего три минуты езды.

Шофер вышел из машины еще раз, открыл дверь, и Пуаро ступил на землю. Дворецкий уже держал открытой входную дверь.

Прежде чем проследовать внутрь, сыщик окинул быстрым оценивающим взглядом фасад дома. Это была крепкая кирпичная усадьба, безо всяких претензий на красоту линий, но несущая на себе печать надежности.

Пуаро вошел в холл. Дворецкий профессиональным движением принял у него пальто и шляпу, а потом негромко произнес тем особенным тоном, который бывает только у самых лучших слуг:

– Их светлость ждет вас, сэр.

Детектив прошел вслед за дворецким по покрытой мягким ковром лестнице. Это, без сомнения, был Парсонс, отлично вышколенный слуга с манерами, надлежащим образом лишенными всяческих эмоций. На лестничной площадке он повернул направо и двинулся по коридору. Пройдя через дверь в небольшую приемную, из которой вели две двери, открыл левую и объявил:

– Месье Пуаро, миледи.

Не очень большая комната оказалась заставлена мебелью и различными безделушками. Одетая в черное женщина быстро встала с дивана и подошла к детективу.

– Месье Пуаро, – произнесла она, протягивая руку. Ее взгляд быстро охватил щегольскую фигуру.

Она помедлила мгновение, не обращая внимания на то, как Пуаро склонился над ее рукой и прошелестел: «Миледи», а потом, освободив его руку от своего энергичного рукопожатия, воскликнула:

– Я верю в невысоких мужчин! Они всегда очень умны.

– Насколько я помню, – негромко произнес Пуаро, – инспектор Миллер довольно высок.