Читаем Приключения с насекомыми полностью

Ранней весной над деревянными зданиями парят большие черные пчелы, по величине и внешнему виду похожие на шмелей. Но отличить их легко, так как шмели более мохнатые, обычно покрыты желтыми и красными волосками и имеют на задних ногах корзиночки для пыльцы. Такие пчелы иногда залетают в открытые окна и низким жужжанием оповещают о своем присутствии. Летом они ищут на цветах нектар и пыльцу. Эти крупные пчелы называются большими пчелами-плотниками (рис. 230). Их дом похож на жилье маленькой пчелы-плотника, но ход они прокладывают в твердой древесине, например в бревнах и балках. Сначала выгрызается короткий туннель диаметром приблизительно полсантиметра и длиной менее 2,5 сантиметра. Под прямым углом к этому туннелю прокладывается более длинный туннель – иногда до 30 сантиметров (рис. 231). Затем сооружаются камеры, которые разделены перегородками из прочно скрепленных и уложенных в слабо закрученную спираль кусочков древесины.

Камеры наполняются пастой из пыльцы и нектара, на которую откладываются яйца.

Разломайте бревно или мертвое дерево, из которого почти непрерывной цепочкой торопливо выползают большие черные муравьи, – вы увидите галереи, сделанные в нем этими насекомыми. Тщательно исследовав эти галереи, вы убедитесь, что они образуют довольно сложные ряды параллельных концентрических камер. В старом гнезде можно наткнуться на настоящий лабиринт – «коридоры»,

«холлы» и «комнаты» (рис. 232). «Комнаты» расположены этажами и полуэтажами, и такая «планировка» почти нигде не нарушается. Полы на одном уровне. Галереи, «коридоры», «холлы» идут параллельными рядами по два, три пли более, разделены столбами, арками или очень тонко вырезанными перегородками. Есть и полые треугольные камеры. В таком «доме» могут быть круглые или продолговатые «двери», открывающиеся чаще всего в цилиндрические боковые галереи, которые соединяются с внутренними помещениями. Иногда «двери» ведут в обширные «вестибюли».


Белые муравьи, или термиты, также прогрызают туннели в древесине: пнях, столбах заборов, балках и бревнах, лежащих на земле. Их галереи, или туннели, идут параллельно друг другу (рис. 233) обычно вдоль волокон древесины, но не образуют такой запутанной системы туннелей и камер, как в гнезде муравья-древоточца пенсильванского. От галерей муравьев или других насекомых, прокладывающих ходы, туннели термитов отличить легко: они «оштукатурены» экскрементами – сероватым веществом, похожим на известковый раствор.

Приключение 30

А теперь займемся коконами

В приключении 6 кратко упоминалось о коконе сатурнии цекропии. По форме он похож на гамак и прочно привязан к ветке. Рассмотрите кокон внимательно. Это прочное водонепроницаемое сооружение с двумя стенками: внешняя толстая, из жесткого, похожего на бумагу шелка; внутренняя, тоже из шелка, тоньше, но такая же плотная. Между стенками множество ненатянутых шелковинок с бесчисленным количеством воздушных ячеек, которые обеспечивают прекрасную изоляцию. Кокон служит для беспомощной куколки надежным зимним убежищем: он защищает ее от влаги, резких колебаний температуры и от большинства птиц – хотя дятел часто продалбливает его. Умелый конструктор кокона – гусеница наматывает шелк на одном его конце не поперек, а вдоль, приготовляя таким образом клапан, через который она весной, превратившись в бабочку, выйдет наружу.

Попытайте счастья – может быть, вам удастся подсмотреть, как гусеница делает кокон; сначала она прикрепляет к веточке несколько шелковинок – основа, на которую наматывается еще ряд нитей. Но вот эта работа закончена – получается нетугая сетка. Теперь гусеница начинает наматывать шелк.

Трудится она весьма прилежно и через некоторое время полностью скрывается под шелком. Наконец, когда внутренняя стенка закончена, гусеница, превращаясь в куколку, выделяет вещество, которое делает поверхность кокона твердой и блестящей.

Сатурния цекропия – представитель семейства бабочек, которые называются глазчатками, или павлиноглазками. Зимой можно увидеть покрытый листом кокон сатурнии прометея, другой бабочки этого семейства. Ее гусеница выбирает лист и покрывает шелком сначала его верхнюю сторону, а затем черешок и так надежно привязывает его к веточке прочным пучком шелка, что он выдерживает самые сильные зимние ветры. Затем она стягивает два края листа и внутри прядет кокон. Ее коконы мы часто принимаем зимой за мертвые листья, свисающие с веточек. Даже самые дотошные птицы не обнаруживают их.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 1.
Павлов И.П. Полное собрание сочинений. Том 1.

Первое издание полного собрания сочинений И. П. Павлова, предпринятое печатанием по постановлению Совета Народных Комиссаров Союза ССР от 28 февраля 1936 г., было закончено к 100-летию со дня рождения И. П. Павлова - в 1949 г.Второе издание полного собрания сочинений И. П. Павлова, печатающиеся по постановлению Совета Министров СССР от 8 июня 1949 г., в основном содержит, как и первое, труды, опубликованные при жизни автора. Дополнительно в настоящем издание включен ряд работ по кровообращению и условным рефлексам, а также «Лекции по физиологии», не вошедшие в первое издание. Кроме того, внесены некоторые изменения в расположение материала в целях сгруппирования его по определенным проблемам с сохранением в них хронологической последовательности.Второе издание полного собрания сочинений И. П. Павлова выходит в 6 томах (8 книгах). Библиографический, именной и предметно-тематический указатели ко всему изданию. а также очерк жизни и деятельности И. Павлова составят отдельный дополнительный том.

Иван Петрович Павлов

Биология, биофизика, биохимия
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Метаэкология
Метаэкология

В этой книге меня интересовало, в первую очередь, подобие различных систем. Я пытался показать, что семиотика, логика, этика, эстетика возникают как системные свойства подобно генетическому коду, половому размножению, разделению экологических ниш. Продолжив аналогии, можно применить экологические критерии биомассы, продуктивности, накопления омертвевшей продукции (мортмассы), разнообразия к метаэкологическим системам. Название «метаэкология» дано авансом, на будущее, когда эти понятия войдут в рутинный анализ состояния души. Ведь смысл экологии и метаэкологии один — в противостоянии смерти. При этом экологические системы развиваются в направлении увеличения биомассы, роста разнообразия, сокращения отходов, и с метаэкологическими происходит то же самое.

Валентин Абрамович Красилов

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Философия / Биология / Образование и наука