Приключения среди муравьев. Путешествие по земному шару с триллионами суперорганизмов

У муравьев-мародеров, однако, есть система противомушиной обороны. Мелкие рабочие с раскрытыми челюстями едут на каждом крупном транспортируемом куске добычи. Они не заинтересованы в том, чтобы съесть эту еду. Но, когда снижается муха, эти наездники, поднятые вместе с грузом в воздух, нападают и сильно кусаются. Это вынуждает муху бросить еду и громко жужжать, зависнув в воздухе, – если повезет, это поможет ей сбросить мучителей. Однако у мухи есть дополнительный тактический прием, чтобы спастись от столь неясной судьбы. Схватив кусок пищи, она немедленно бросает его в нескольких дюймах от тропы, прежде чем наездники успеют напасть. Затем она садится на ближайшее растение и ждет, пока муравьи-наездники сбегут с еды на землю, изготовившись действовать. Муха теперь может слететь и удалиться с незащищенным куском.

Когда Хосе ближе к вечеру вывел меня с горы, я решил, что наблюдение за взаимодействием муравья и мухи было прекрасной нотой, на которой нужно закончить мои путешествия в поисках муравья-мародера. Прелесть этого спектакля, столь же элегантного в своей хореографии, как и танец павлина, заключалась в том, что и у муравьев, и у мухи мозг был достаточно маленьким, чтобы поместиться на острие булавки.

II Африканские муравьи-кочевники Рейдеры на марше

Dorylus, Африка. На иллюстрации: ножи-мандибулы этих охранников тропы кочевого муравья Dorylus nigricans из Ганы могут прорезать плоть позвоночного животного

6 Охотники на крупную дичь

Шел январь 2005 года, я снова был в Африке. У меня уже накопилось достаточно приключений в регионе к югу от Сахары. Годами ранее ввиду любви к лягушкам я охотился на лягушку-голиафа в Камеруне, надеясь установить новый мировой рекорд с экземпляром на 3,3 килограмма, но удовольствовавшись тем, который весил немного меньше и был метровой длины, включая вытянутые ноги. В Габоне я исследовал муравьев полога дождевого леса, работая на плоту, установленном в кронах деревьев, – надувных соединенных вместе понтонах, помещенных на высоте 40 метров. (Моих товарищей-исследователей и меня так доставали доминирующие там «муравьи-акробаты» Crematogaster, что мы прозвали их «Крематобастарды».) В Сенегале и в Кот-д’Ивуаре я собирал богомолов, в Южной Африке и Намибии искал пауков, мух, термитов и другие диковинки. Но данное путешествие в Нигерию должно было стать первой возможностью исследовать сходство между муравьем-кочевником и муравьем-мародером, моим Pheidologeton diversus.

Во время предыдущих поездок я наткнулся на печально известных африканских муравьев-кочевников Dorylus и особенно отметил другой вид, устраивающий рейды роем и называемый муравьем-погонщиком за привычку гнать добычу перед собой, как это делают кочевники Нового Света и азиатские мародеры[145]. Я очень сожалел, что наткнулся на них. Первый встреченный мною Dorylus злобно укусил меня, когда я, отвлекшись на мартышек-верветок на деревьях, наступил на плотный ряд темных блестящих рабочих. Их свирепый ответ напомнил мне персонажа Огдена Нэша из стихотворения «Муравей»[146]:

Чем славится меж нами муравей?
Он славен расторопностью своей.
Подумаешь! Забегал бы и ты,
Когда б был полон муравьиной кислоты[147]

.

Укус муравья-кочевника болезнен больше за счет механического повреждения, чем яда. Каждый укус вынуждал меня останавливаться и вытаскивать рабочего муравья из кожи или давить ногтем тех, кто вгрызался в мою одежду. (Их головы оставались в ткани и спустя несколько стирок.) Укусы за кончик пальца были такими ужасными, что отрывание муравья было бесполезно: когда я хватал агрессора двумя пальцами другой руки, он еще кровожаднее вцеплялся в нежную подушечку пальца. Со временем я нашел решение: засовывал палец в рот и сдавливал голову муравья зубами, отчего челюсти немедленно отцеплялись. Муравей был размером примерно с драже «тик-так» для свежего дыхания и почти таким же хрустящим.

Жуя насекомое, я уловил ореховую нотку и след едкой муравьиной кислоты. Муравьи-кочевники не такие маслянистые, как толстые «бочки» с запасом еды у мародеров. Они и не такие пахучие, как муравьи-портные, которые имеют мятно-лаймовую отдушку и подаются в Индии как специя к блюдам с карри. И конечно, они не так хороши, как медовые муравьи, которых австралийские аборигены и индейцы юго-запада Северной Америки считают деликатесом.