Приключения Тимы и Тёмы

В солнечные дни аллеи похожи на шкуру жирафа: это потому, что на песчаные жёлтые дорожки падает густая зелёная тень от листьев. По этим пятнистым аллеям бегают пятнистые ребятишки. А на скамейках сидят пятнистые дедушки и бабушки, читают газеты и приглядывают за своими пятнистыми внуками.

Мы примчались с Тёмой, когда на пруду был всего один мальчишка-рыболов и одна собака.

Мальчишка глядел в воду на свой поплавок, а собака — на солнышко. Посмотрит — и чихнёт. Посмотрит — и чихнёт. То ли ей нравилось чихать, то ли ей нравилось смотреть на солнце. Неизвестно.

Я быстренько отвязал Тёму, надел ему лапоточки и занялся своей удочкой.

Тёма тоже взял удочку, которая была поменьше, и стал смотреть за мной, что я буду делать. Он же никогда не ловил удочкой рыбу.

Я размахнулся и закинул леску в пруд. Тогда и Тёма размахнулся и…

Как завизжала собака, как она понеслась по аллее! А за ней, держась за удочку двумя руками, волочился по земле Тёма.

Это он крючком подцепил собаку за её чихающий нос.

Я бросил свою удочку и — бегом за Тёмой. А вслед за нами — мальчишка, хозяин собаки.

Мы бежали и кричали.

Я кричал:

— Тёма, постой! Тёма, отпусти удочку!

Мальчишка кричал:

— Солик, Солик, ко мне!

«Ви-и-и-и-и!» — визжала собака.

И только Тёма молчал.

Вдруг собака остановилась, села и стала изо всех сил тереть лапой нос. Тёма выпустил из рук удочку и сидел, протирая глаза от пыли. Подбежали я и хозяин собаки.

— Солик!

Мальчишка схватил свою собаку за голову и вытащил у неё из носа крючок. И тут же, ни слова не говоря, повернулся и дал мне здоровую затрещину.

Мог я стерпеть такую несправедливость? Я дал мальчишке сдачи.

Но у мальчишки была собака, и она тоже не могла дать хозяина в обиду. Плохо пришлось бы мне, если бы Тёма вовремя не сообразил, что делать. Он взлетел на спину собаке и закрыл ей руками глаза.

Собака стала крутиться на одном месте, она никак не могла понять, что случилось.

А мы с мальчишкой сражались: кто кого! Победил я. В честной борьбе, без помощи какой-то там собаки. В моей победе была заслуга и Тёмы.

— Молодец, — сказал я ему. — Ты настоящий друг.

— Я как человек поступил? — спросил он.

— Конечно.

Я взял его за руку, и мы отправились домой.

Без удочек, потому что моя уплыла, а Тёмина сломалась. И без золотого карасика. Но зато оба очень довольные.

Мы подошли к окну в тот момент, когда Ольга вихрем вылетела из нашей комнаты. Она громко, на весь дом вопила:

— Бабушка, мальчишки убежали неизвестно куда, а меня не взяли!

— Ах вот как, — послышался бабушкин голос, — мы сейчас с тобой тоже уйдём на рынок, а они пусть ходят голодные.

Мы скорее стали влезать в окно, и тут Ольга и бабушка увидали нас.

— Ах мои красавчики, — сказала бабушка, — ах вы мои голубчики.

А потом мы с Тёмой оба стали мычать.

Думаете, почему мы мычали? Да просто бабушка мазала нас зелёнкой. Мне щёки, а Тёме локти, колени. Ольга стала хохотать как ненормальная, пальцем на нас показывать.

А бабушка смотрела, смотрела да и говорит:

— Я голову ломаю над рисунком для детской ткани. А тут такой сюжет. А что, если так и нарисовать детей с зелёными коленками, зелёными щеками?

— И зелёными пятками, — сказала Ольга. — Как будто заноза попала.

— И твоей зелёной шеей, — сказал я. — Как будто кто врезал по ней.

— И с зелёным пупком, — сказал Тёма. — Чтоб красиво было.

Тут мы уже все захохотали. А Ольга даже шлёпнулась на пол и сделала шпагат, подняв колесом руки над головой.

— Может, и Солика с зелёными ушами нарисовать? — продолжал шутить Тёма.

— А может, солнце с зелёным носом нарисовать? — спросила Ольга.

И тут вошла Кася посмотреть, чего это все здесь смеются.

— А может, Каселину с зелёными усами нарисовать? — предложила бабушка.

— А может, дедушку с зелёной бородой? — спросил кто-то.

Обернулись, а в дверях — дед. Бородатый.

Ольга скорее за бабушку спряталась, а я бросился к деду. Потому что это был наш дедушка, просто Ольга не узнала его. Забыла, какой он.

— Ты откуда? — спросила бабушка не своим голосом. — Откуда свалился?

— А вот сюрприз, — сказал дедушка и гордо прошёлся по комнате, помахивая своей бородой. Совсем не зелёной, а вовсе рыжей.

— Красивая борода, — сказала бабушка, — мужественная борода.

Дед обрадовался.

— Знал, как вам понравиться.

И стал распаковывать чемоданы.

Ольга сразу вылезла из-за бабушки.

— Ты, что ли, нам подарки привёз? — поинтересовалась она.

— Да есть кое-что, не знаю только, понравится ли вам.

И он вытащил длинные-длинные бусы. Бусы были из каких-то разных зёрнышек, больших и маленьких, и покрашены в разные цвета.

— Я давно-давно хотела бусы, — сказала Ольга, — что ли, это мне?

— Не знаю, кому уж они понравятся.

Ольга взяла бусы и намотала их себе на шею, несколько раз намотала, а они всё равно до полу спускались — вот какие длинные.

— Мне, например, нравятся, даже очень нравятся, — сказала Ольга. — Значит, они мне, да?

— Значит, тебе.

А потом дедушка достал какой-то предмет. Бабушка взяла его, подняла к глазам, посмотрела и сказала:

— А это уж точно мне.

— Может, всё-таки детям? — сказал дедушка.

— В момент уничтожат. А мне нужен. Ую-юй, какая красота! Мечта!