Приключения тряпичной Бальбиси

— Да нет, я из пригорода. Знаю пана только по его прекрасным вывескам на Кривой улице. Нигде не видал ничего красивее, даже в самом центре города. Вот я и обрадовался очень, когда пани гладильщица, та, которой я приносил гуся от мамы, велела мне снести вам бельё.

От похвал Вицека у пана Чудика всё больше и больше розовело настроение.

Ничего странного в этом нет — каждому приятно услышать доброе слово, в особенности, если он с утра смотрит на чёрную краску.

И вот пан Чудик спустя минуту сказал:

— Гм, раз ты так любишь моё искусство, надо бы тебе подарить что-нибудь на память. Тем более — ты спас меня от неприятного приключения.

Бальбинка как будто только этого и ждала. Недолго раздумывая — гоп из-за пазухи Вицека на колени к пану Чудику! Пан Чудик даже привскочил, а потом рассмеялся. Взял Бальбинку в руки и воскликнул:

— Пан Зелёнка, посмотри-ка что за личико! Даже на душе веселее стало. А может, нарисовать её? Какое красное у неё платьице, какие весёлые глазки-бусинки, а носик какой курносый!..

— Ой, да-да, пожалуйста! — закричали разом Вицек и Бальбинка. — Мы не решались сами попросить вас об этом…

— А откуда ты её взял? — спрашивает пан Чудик.

Вицек лишь на минуту замялся, а потом смело выпалил:

— Расскажу вам чистую правду. Только вы не выдадите моего секрета?

— Не выдам, говори, — успокоил его пан Чудик.

И Вицек рассказал всё: и о пригороде, и о Марцисе, и о том, что кукла боится людского гнева.

Чудик сам уже слыхал о переполохе на Голубиной улице.

— Ну, вот и оставь её у себя. А поскольку это такая прославившаяся на весь город особа, я её нарисую. А что бы вы хотели написать внизу?

— Да хотя бы то, что бабуся Латковская мастерит точно таких же кукол и проживает на четвёртом этаже. Если бы у неё была такая вывеска, может, и дела её пошли бы лучше.

— Ладно. Должны же мои глаза отдохнуть от этой черноты! Пан Зелёнка, дай-ка мне какой-нибудь лист жести. Сделаем вывеску, да такую, какой ещё и Кривая улица не видывала!

И пан Чудик посадил перед собой Бальбинку, выдавил самые красивые краски, так что палитра его зацвела, как майский луг. И раз-раз кисточкой по жести!

Вот появились на картине курносый носик, глазки-бусинки, очень красное платье. А румянец на щеках получился даже ярче свекольного. Только с чёрными косами пан Чудик никак не мог примириться — до того надоела ему с утра эта чёрная краска! Косы он нарисовал рыжие, как беличий хвост. И кто знает, не стала ли Бальбинка от этого ещё красивее!

А когда пан Чудик зелено-красными буквами выписал к тому же и фамилию бабуси Латковской, восторгам не было конца.

Даже пан Зелёнка оставил свою вывеску с сапогами — заказ мастера Дратовки — и покачал головой от удивления. Это было наипрекраснейшее произведение пана Чудика.

— Ну что ж, секрет так секрет. Сами вы отнести это всё равно не сможете. А нам завтра придётся доставить новую вывеску пану Печёнке, вот мы заодно прихватим и эту, — сказал под конец пан Чудик. — Ну что, не болит твоя раненая рука, Вицек?

— Ни капельки! — кричит обрадованный Вицек, красиво кланяется пану мастеру, кладёт в кошёлку Бальбинку — поскольку её похвалил такой великий художник, ему уже не совестно с нею расхаживать — и покидает мастерскую.

— Заглядывай же ко мне, Вицек! Вижу, по нраву пришлось тебе моё искусство, — сказал пан мастер и уже совсем весёлый вернулся к своим серебряным ангелам на чёрном фоне.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ,

из которой следует, что не всегда так выспишься, как постелешь

С лестницы художника Вицек слетел как на крыльях. И так свистел при этом дроздом, что соседи даже начали выглядывать из-за дверей и спрашивать:

— Кто это там так радуется? В лотерее выиграл, что ли?

Однако Вицек был уже внизу, поэтому не мог им ничего ответить, а сам размахивал кошёлкой с Бальбинкой так, что у куклы закружилась голова.

— Вот так удача! Познакомился с самим паном Чудиком! Почти что спас ему жизнь! Могу приходить к нему! Да ещё несу Марцисе прославившуюся на весь город куклу! И бабуся Латковская не будет поминать меня лихом!

Только сейчас Вицек заметил, что уже близится вечер. Он живо прибавил шагу. Домики становились всё ниже. Вскоре Вицек добрался до городской околицы. Бальбинка от этого размахивания кошёлкой попросту задремала. Разбудил её резкий толчок.

— Ой! — воскликнула она. — Мои бока!

Смотрит и не верит своим глазкам-бусинкам. Лежит она на песке посреди дороги. По обе стороны — снова заборы… Неужели же ей всё это только приснилось?

— Вицусь! Вицусь! — кричит огорчённая тряпичная Бальбися.

Но издали долетает только свист Вицека. Значит, это был не сон… Что же произошло?

Так сладко спалось ей в кошёлке… Может, только чересчур её укачивали… А приснился Бальбинке петух с гребешком, корова с рогами и эта ещё незнакомая ей Марцися. Во сне у Марциси был такой же курносый носик и даже такие же рыжие косы, как у Бальбинки на портрете.