Приключения в антропоцене

Конечно, никто бы не стал предлагать усиливать промышленное загрязнение атмосферы для решения проблемы глобального потепления; вместо этого инженеры рассматривают другие способы атмосферного отражения солнечной энергии. Введение частиц соли в низкоуровневые слоисто-кучевые облака могло бы сделать их ярче и увеличить отражательную способность, обеспечивая местный охлаждающий эффект. Облака с идеальными светоотражательными и высотными характеристиками встречаются в природе в полупостоянных ярусах трех локаций: в удалении от Чили – Перу, Намибии – Анголы и Северной Америки. Джим Хейвуд, эксперт по коричневому туману Центра Хэдли по климатическим исследованиям при метеорологической службе Великобритании, провел моделирующие исследования по слоисто-кучевым облакам Чили – Перу, которые показали, что модификация облаков обеспечит значительный охлаждающий эффект. Однако моделирование также обнаруживает другие потенциальные последствия: распыление частиц в облаках над Западной Африкой, по всей видимости, снизит количество дождей над Амазонкой, что крайне нежелательно; распыление соли в облаках над Чили, судя по всему, увеличит количество дождей над засушливой Австралией, что было бы полезно. Британский инженер и изобретатель Стивен Солтер, который впервые предложил использовать энергию волн океана, считает, что, вместо того чтобы сосредотачиваться на трех главных облаках, было бы лучше наблюдать за океаническими зонами потепления в стратегически важных регионах по всему миру и распылять частицы соли в воздух над ними, чтобы создать светоотражающие охлаждающие облака и изменить опасные погодные условия. «Силу тайфунов, подобных тайфуну Хайян[3], можно было бы значительно ослабить еще до того, как они пересекут береговую линию, распылив частицы в облаках», – говорит Солтер. Он спроектировал несколько аэростатических башен, которые могли бы закачивать взвесь частиц морской соли в облака, чтобы сделать их светлее; по его подсчетам, общая стоимость размещения и эксплуатации этих башен с учетом снижения глобальных температур на полградуса в год была бы меньше, чем стоимость проведения одной международной конференции по изменению климата.

Тем временем другие ученые думают над тем, какой потенциальный эффект могли бы иметь частицы серы, если бы они нагнетались в стратосферу в десятках километров от поверхности Земли, имитируя извержение вулкана, но в меньших – хоть и более долгосрочных – масштабах. В своих экспериментах, пока ограниченных стенами лабораторий, они исследуют, насколько хорошо различные частицы могут отражать солнечное тепло и могут ли охлаждающие частицы иметь какие-либо нежелательные побочные эффекты, например разрушать озоновый слой.

Преобразования, которые человек осуществляет с горами в эпоху антропоцена, по большей части вызваны изменениями температуры или характера осадков – и на то и на другое мы до сих пор способны повлиять, снизив выбросы парниковых газов или уменьшив воздействие солнечной энергии. Антропоцен может стать периодом более тонкого, дифференцированного изменения климата, в котором температура и осадки будут регулироваться в соответствии с нуждами человечества и где погоду можно будет планировать заранее. Это необычная идея.

Человечество всегда меняло окружающую среду – только благодаря нашему адаптирующемуся мозгу мы благополучно процветаем и развиваемся во всем мире, по сути защищая себя от естественной среды. Если мы увеличим средние мировые температуры на два, четыре или даже шесть градусов, предприимчивые представители нашего вида, без сомнения, успешно адаптируются к новой обстановке. Будь у нас несколько веков в запасе, все население планеты, скорее всего, смогло бы комфортно существовать в подобных условиях. Проблема в том, что скорость потепления климата слишком высока, чтобы человечество успело приспособиться. Тем не менее сама концепция искусственного охлаждения атмосферы крайне противоречива, учитывая, что атмосфера – всеобщее достояние. Возможно, потому, что намерение настолько явственно; хотя люди искусственно нагревают атмосферу выбросами парниковых газов, истинное намерение, стоящее за сжиганием ископаемого топлива, всегда заключалось в производстве энергии, а не в нагревании планеты. Некоторые считают, что даже исследования в этой области необходимо запретить, потому что они предполагают продолжение этой практики; другие говорят, что это уводит наши усилия в сторону от минимизации изменений климата – от отказа использовать углеводороды в производстве энергии. Однако исследовательская свобода должна, несомненно, оставаться неприкосновенной. Проведение научных экспериментов для проверки работоспособности той или иной идеи и возможных последствий не делает ученого сторонником ее внедрения. К тому же есть научные вопросы, например о выпадении осадков и о возможности их технологического контроля, на которые необходимо получить ответы, прежде чем общество начнет решать, внедрять подобные техники или нет.