Приключения в междумирье. Ошибка бабушки

Но следом влетел Квазик. Он опять над ухом нудеть собрался и мешать ей мирно отдыхать?! Что за дурацкая привычка!

– Слушай, низшая, ты не думай, что я личину тебе сделать предлагаю, – заверещал не на шутку взволнованный перспективой моногамии монстр, – я предлагаю реально тело изменить, при возвращении в твой мир оно таким и останется, его ничем нельзя будет испортить! Никакой быт-хи-ми-ей и прочим! Ты просто ничего не знаешь и вообразить правильно не можешь. Давай покажу, как можно сделать?

Вера никогда не отказывалась от обучающих курсов: больше знаешь – больше можешь.

– Покажи, – согласилась она и шагнула к зеркалу.

Квазик махнул хвостом и… тело Веры стало меняться.

Первым делом стала расти грудь. Платье тут же треснуло по швам, но старающийся максимально угодить Квазик тут же изобразил на платье кружевные боковые вставки. Скромная грудь Веры доросла где-то до шестого размера и перекрыла ей вид на ее красивенькие босоножки. Обзор пола под ногами перекрыла тоже.

Начали раздаваться бедра и та часть тела, что находится рядом с ними, чуть пониже спины. Кружевных вставок на платье стало больше, зато грудь перестала перевешивать тело вперед, так как появился солидный противовес сзади. Ноги, волосы, ресницы стали длинными, глаза большущими, брови и нос ровными.

Так вот ты какая, жаркая мечта скудного мужского воображения!

– Приделаешь крылышки и я тебя придушу! – прошипела разъяренная Вера. Квазик из нее сильфиду вылепил?! Козел! Рогатый и хвостатый, типичнейший козел! – Верни, как было!

– Не нравится? – разочаровано вздохнул Верин ильмир. – А если так…

– Никак! – гаркнула Вера. Черт побери, она хочет быть собой! Просто быть собой, такой, как есть! – Верни, как было! Немедленно!

Демон медлил, и Вера мстительно напомнила:

– У меня очень богатое и очень нестандартное воображение, Квазик, а у тебя – договор с кабальными условиями!

– А помолодеть хочешь? – взмолился демонюга. – Вот так.

Вера снова стала собой: в зеркале отразилось привычное собственное лицо, с которого вдруг исчезли все мелкие морщинки, зато появились и заиграли здоровые оттенки цветущей юности. Сменив выбеленные окрашенные пряди, вернулись ее родные русые волосы с заметной рыжинкой, которые в молодости выгорали летом до светло-золотистого цвета, а к весне сильно темнели и рыжели. Каре-зеленые глаза вернули насыщенный цвет красок и натуральную черноту густых ресниц. Изменилось не только лицо – Вера ощутила, каким легким, подвижным, упругим и молодым стало все ее тело. Отражающаяся в зеркале Вера Ивановна Птичкина выглядела на свои прежние восемнадцать лет…

«Ничего себе! – Ощупывая себя руками и убеждаясь в верности отражения, поражалась Вера. – Мне снова восемнадцать?! Здорово! Вика меня не узнает! Ой, меня и родная дочь не узнает… и Ванечка!»

– Верни, как было, – смиренно прошептала Вера. Жаль, конечно, но не стоит пугать и шокировать близких.

– Странная ты, – скривился Квазик и щелкнул хвостом.

Отражение Веры в зеркале повзрослело лет до двадцати пяти.

– Нет, верни к моему настоящему возрасту, – упрямо повторила Вера. Надоели ей эти ненормальные эксперименты, она хочет быть самой собой и точка.

– Не могу, – задумчиво прищурился Квазик, – изначальная материя трактует попытку еще сильнее тебя состарить как причинение вреда здоровью.

– Ладно, сама воображу, – отмахнулась Вера, но отменить свое внезапное двадцатипятилетие не смогла.

– Я же говорю: увеличение возраста свыше двадцати пяти лет – это серьезное причинение вреда здоровью, – объяснил Квазик. – Зачем ты стремишься вернуть свой организм в прежнее, худшее состояние? Не понимаю…

– Мне это «худшее состояние» семи лет постоянного фитнесса и бассейна стоило! – возмутилась Вера. Для своих лет она выглядела отлично! Но главная проблема была в другом: – Меня дочь не узнает и внук тоже.

– Не выдумывай, не так уж сильно ты внешне отличаешься от прежней. Лично я существенной разницы не вижу.

Вера повернулась к демону-хранителю миров: это был комплимент? Может ведь, когда захочет! Приятно слышать, что в тридцать восемь ты выглядела на двадцать пять, а ехидный внутренний голосок самоиронии пусть помалкивает!

Настроение у Веры пошло вверх. Она полюбовалась на расстроенную, раскрашенную в черную полосочку и посверкивающую белыми клыками физиономию ильмира, и сказала миролюбиво:

– Ладно, Квазик, живи! Отменяю свой запрос на вознаграждение. Гордость есть и у низших рас, я еще никого не принуждала жить по моей указке, и тебя принуждать не буду. Как говорится, насильно мил не будешь.

«Кажется, у меня открылся новый талант – талант поражать демонов-хранителей. Бедный Квазик, вот беспокойная ему ильмира попалась: хочет не того, что все, выглядит не как все, постоянно меняет свои пожелания, ничего о его мире не знает, да еще и самоубийством каждый день занимается – то чуть в космос не вылетит, то в изначальной материи потеряется. Поседеет он со мной, бедный».

– Ты странная, я совершенно тебя не понимаю, – проворчал Квазик. – Но спасибо, что отменила свое из ряда вон выходящее требование.