Приключения в приличном обществе (СИ)

- Мотыгинские и городские? Что за чушь! Битва оловянных солдатиков с тряпичными человечками. Война летучих мышей с ветряными мельницами. Это ж мы сами и инспирировали и раздуваем. Придав вражде исторические корни. Исторические источники сфальсифицировав, события подтасовав. Они ж - ни те, ни другие - в библиотеки не заглядывают. На самом деле, сей Мотыгин у поручика Ржевского в денщиках проживал. И жили они душа в душу, и вместе по бабам хаживали. И оргии устраивали в этих самых помещениях, где теперь мы с вами живем. И даже Мотыгин, бывало, барина опережал, нарушая помещичье право первой ночи. Сейчас-то и не поймешь, кто от кого. Которых барин беременнел, которых денщик. Современные мотыгинские, правда, отличаются некоторой косолапостью, возможно, дело и впрямь в денщике. Природу этой их косолапости нужно прилежнее изучить, не будем догадки строить.

Я вернул его к мысли о подпольной деятельности, вспомнив о нетрадиционных методах, на которые намекал мэр.

- Ну, про слухи я уже упоминал, - сказал Маргулис. - Мы их, бывает, через газеты запускаем. Или вверяем ветру. Чиж - знаете ее? С нами сотрудничает под другим псевдонимом - Уж. Чрезвычайно талантлива и резва. Вся медиа, магия и медицина держится на том, что человек внушаем.

- А еще?

- Идолы. Вы, вероятно, видели следы нашего творчества в общественных местах.

- Идолы?

- Ну да. Бюсты, статуи, куклы, памятники. Чучела...

Памятники! Я вдруг вспомнил, что как-то в поздний период проживания моего на воле, объезжая город, был поражен обилием истуканов, попадавшихся в самых неожиданных местах. Почти все они, появившись утром, к обеду, как правило, исчезали усилиями расторопной городской администрации, но успев, тем не менее, внести смятение, а то и панику в умы обывателей.

- Идол гнездится в душе. Идола можно сокрушить только идолом. Моя мысль, - похвалился Маргулис.

Ползали слухи, словно мухи по газетным столбцам, что нашествие идолов предшествует еще большей беде, чуме или концу света. В сплетении сплетен и слухов не одному автору современных романов удалось бы начерпать тем для своих триллеров и боевиков.

Памятники поражали неожиданностью воплощенных в них тем. Была, например, Русалочка (копия копенгагенской), Местный Всадник (вариант Медного), Медный Дворник (слепок с Местного), рабочий со своей колхозницей - в обнимку и без орудий труда. Разумеется, Ржевский - множество их.

Но в основном это были бюсты и статуи представителей местной администрации, как правило, голые, запечатленные за обыденными занятиями или в несвойственных им качествах, в виде лингама, к примеру, или врача. Преобладала ироническая эротика. Мэру больше всего доставалось. Его статуи, с пенисами и без, возникали ежедневно дюжинами в самых разных местах и ракурсах.

Материалы использовались различные - от стойкого к условиям среды металла или бетона до скоропреходящих и быстропортящихся. Так, скульптуру из брынзы, двуглавый лингам, съели собаки. Соломенного Соломона скинхеды сожгли. Пирамида из тухлых куриных яиц простояла дольше.

При всем том истуканы могли достигать небывалой степени правдоподобия. Я помню Памятник Женщине, отличавшийся таким жизнеподобием, что вводил в соблазн. Этот памятник, чья фигура, отличалась линией, был установлен в парке. Я видел, как некто мотыгинский все ходил мимо да около, пытаясь обратить на себя ее внимание, и даже два раза задел за нее, возбуждая ответное чувство. Но памятницу собой не прельстил, а к вечеру ее убрали.

Детям же нравились деревянные куклы, особенно Буратино.

- Да, но какой во всем этом смысл? - спросил я.

- На памятник можно смотреть, как на чудо или как на чучело, от точки зренья зависит. Смысл? Я вам говорил уже о сокрушении идолов. А сумятица в умах? А путаница для тупиц? Кроме того, эротическое содержание подавляющего большинства скульптур наводит на мысль о сексуальной революции. Эволюция в умах. Сочетание революционного и эволюционного подходов. И еще тоже существенно: замена административных лиц их искусственными фигурами с последующей анимацией. В том случае, если наша революция потерпит поражение на первых порах, мы, вертя вертепом, все равно будем руководить. Через мэра команды подавать, попутно дискредитируя и разоблачая. Принудительно нудировав их. Только так нам удастся выбить идолов из их голов. Наши умники и умельцы и над другим проектами непрерывно работают. Бог нашими руками творит. Да и вы бы, маркиз, не сидели б без дела. Уж скорее определили бы для себя: быть как все или взять на себя повышенные обязательства? Вам, титулованным, вечно раскачка нужна. А между тем, как человек чистых кровей и при наличии величья, вы нам очень бы пригодились. Вашей прозе свойственно будоражить умы. Но заметьте: только будучи маргиналом можно написать нечто достойное. Написали б, 'Что делать?' нам, - сказал он, когда мы уже пробирались к выходу.

- Как что делать? Да неужто нечего? Да вы и без меня ...

- Кстати, я вспомнил седьмой симптом, - перебил меня он. - Обратите внимание на эту генитальную деталь. - И указал на божка.