Приключения в стране львов

— Давай поднимайся! Только осторожно, не то упадешь в реку и утонешь!

Лаптот привязал лодку со старательностью пьяного, который хочет показать, что с ним все в порядке, потом присел на корме и позвал своих спутников.

Эти малые, которые в нормальном состоянии не посмели бы даже приблизиться к шлюпке, немедленно ухватились за канат и взобрались наверх с обычной для негров, прирожденных гимнастов, ловкостью. Впрочем, когда они ступили на палубу, стало заметно, что их пошатывает.

— Я вижу, ты не терял времени даром! — сказал Фрике лаптоту.

— О нет, хозяин!.. Я пил!.. Хорошо пил!

— Еще бы, ведь у тебя пузо на четверых.

— Нет, не так большое!.. Мой пил, чтоб другой тоже пил! Поил другой, чтоб узнать новости!

— Молодец: чтобы уговорить, надо напоить — так здесь и надо поступать… Ну что ж, послушаем, что ты узнал… Что с капитаном?

— Хозяин, сначала дай алугу твоему слуга, и этим хорошим неграм тоже!

— Но, милый мой, ты же тогда и слова не вымолвишь! Впрочем, если иначе нельзя…

— О, было пиво сорго, пиво ячмень… алугу все промоет!

— На́, пей! Неужели ты сможешь говорить после такой смеси?

— Друг тоже пить! — повторил лаптот с настойчивостью пьяного.

— Друзьям тоже, — терпеливо согласился Фрике, который хорошо знал негров и умел ждать.

Как ни странно, поглощение этого крепчайшего зелья, известного под названием «ром согласия», привело к тому, что лаптот заговорил членораздельно.

Ох и сильны же пить эти африканские негры!

— Моя новости… капитан. Капитан плыл мимо, когда мы стреляли крокодила. Капитан — генерал у Сунгуйя, военный министр у Сунгуйя… Сунгуйя — великий вождь!

— Ну-ну! Пожалуй, это слишком даже для Барбантона! Ему, видно, на роду написано переживать такие приключения! Генерал и военный министр — и всего за тридцать шесть часов! Неплохо! Впрочем, чего тут удивляться: ведь был же он святым у австралийских дикарей!

Фрике продолжил расспросы и в конце концов узнал, что возвращение Сунгуйи произвело в этой стране настоящую революцию. Его сторонники с помощью отважных бегунов, которые с невероятной скоростью передают здесь новости, немедленно оповестили всех о прибытии своего вождя, и воины под призывный грохот барабана отправились ему навстречу. Пришедшему с Сунгуйей белому человеку оказали особо почетный прием. Горделивый вид, военная выправка — все обличало в нем великого воина!

Он был тут же посажен на большую пирогу, гребцы которой сменялись каждый час, и легкая лодка стремительно поплыла по Рокелле.

Ничего удивительного, что шлюпка, задержанная подводными скалами и долго простоявшая на мели, осталась далеко позади!

— Ну а кто же эти люди, кто эти глупцы, не желавшие пропустить нас?! — весело спросил Фрике, успокоенный относительно судьбы своего старого друга.

— Эти плохой негры — враги Сунгуйя. Они закрыл река, не хотел нас пускать!

«Вот оно что! Мой жандарм теперь стал генералиссимусом у будущего монарха!.. Может, мне надо совершить диверсию и напасть на врага с тыла? Но имею ли я право вмешиваться в дела этих дикарей, из которых одни ничем не лучше других?.. Нет! Долой грубость! Раз нельзя применить силу, попробуем обходный маневр!..»

— Скажи-ка, дружок, — продолжал он расспрашивать лаптота, — далеко отсюда до селения Сунгуйи, если идти пешком?

Лаптот обратился к своим спутникам, и они показали пять пальцев правой руки и три пальца левой.

— Это значит восемь дней. Ну а если на шлюпке?

Ответ негров был категоричен:

— Через два дня огненная лодка остановится из-за скал и мелкой воды. Дальше надо будет еще три дня плыть на пироге.

— Все ясно, разумные вы мои, раз нам придется оставить шлюпку, чтобы пересесть в ваши посудины, то я предпочту пойти пешком вдоль русла реки и без лишнего шума заявиться к этому Сунгуйе.

Утром Фрике стал готовиться к походу. Он спросил у троих негров, приведенных лаптотом, хотят ли они идти с ним.

Негры явились на лодку с оружием и вещами, соблазненные посулами сенегальца, и теперь с восторгом приняли предложение белого человека.

Фрике пообещал в конце похода дать каждому из них по ружью и по большому сосуду с алугу. Туземцы пустились от радости в пляс и объявили, что белый человек — их отец и за ним они пойдут в огонь и в воду.

Затем Фрике решил отослать назад во Фритаун шлюпку с двумя матросами, чья помощь ему больше не требовалась. Юноша не мог допустить, чтобы они ждали его возвращения в этом нездоровом климате, да еще опасаясь нападения дикарей.

С ними должен был уехать и один негр из числа членов экипажа, а двух других и лаптота Фрике решил взять с собой.

Итак, с парижанином остался отряд из шести здоровяков, трое из которых хорошо знали местность.

Каждый получил сверток с пятью килограммами сухих галет, двумя коробками консервов и боеприпасами. Кроме того, негры несли некоторые предметы гардероба и походного снаряжения своего начальника, гамак, складную лодку, топоры, две ручные пилы, ящичек с медикаментами и два тонких одеяла с прорезиненным верхом.

Лаптот и два негра из экипажа были вооружены магазинными винчестерами, а два новичка тащили еще и оружие большого калибра для Фрике.