Приключения Вани и его друзей

  В крепости было больше преимущества: за укреплённой стеной, между двумя деревьями, да ещё и снаряды под рукой.  Снежки летели в разные стороны….  Досталось и Люсе – в лоб и за шиворот.  От неожиданности она подпрыгнула и, набрав несколько снарядов, кинулась в сторону противника. Никто из ребят не ожидал такого проявления от кроткой девочки Люси. Подбежав к крепости загородневских, она упёрлась в стену и разрушила её. Коля бросился защищать крепость:

– Ты чего? Пацаны! Атас!

      В этой весёлой суматохе никто и не заметил, когда Таня пошла в сторону пруда. Её привлекла соседская собака Жучка, и она решила привести её к ребятам. Но, видимо, у Жучки были другие планы. Собака ловко соскользнула на лёд и побежала к полынье. Таня направилась к ней, но вдруг, не пройдя и метра, споткнувшись о корягу, выступающую из замёршей воды, провалилась. Руками, по случайности, ухватившись за корягу, стала звать на помощь:

– Помогите! Помогите! –  Жучка побежала к девочке и громко залаяла, а в это время увлёкшиеся боем ребята совсем не слышали её криков о помощи.

   По чистой случайности Ваня взглянул в сторону пруда и увидел вдалеке барахтающегося в воде человека.

– Ребята! Там кто-то тонет! – бросившись бегом к пруду, закричал Ваня. Андрей схватил ветку и побежал за ним.

Все кинулись к полынье.

      Продрогшая Таня, теряя силы и надежду на спасение, почувствовала тёплую руку, вытаскивавшую её из омута. В считанные секунды её достали отважные мальчики. Мокрая одежда и валенки сковывали спасённую девочку холодом.

В это время Коля выбежал на дорогу, увидев Матвея Емельяновича, замахал руками:

– Стойте! Там человек тонет! – Емельянович быстро остановился, спрыгнул с телеги и побежал со всей прыти в сторону пруда. На берегу сидели только что вынутая из воды Таня и немного промокший, но счастливый, Ваня.

– Вот же непослушные, – бурчал Матвей, укутывая детей в свой тулуп и сажая на телегу,– говорил же, осторожнее, близко к пруду не ходите.

– Так я увидел, кто-то тонет и побежал,– стуча зубами, произнёс Ваня.

– А я палку прихватил, так помогла – вытащили, – сказал Андрюшка, садясь рядом с другом.

– Ух! Трёпки вам от матерей сегодня будет. Едем, – и он направил Ясенку к дому Вани, – к тебе ближе всех. Обогреетесь, а я за матерью твоей поеду, – погладив Таню по голове, произнёс он,– вот визгу будет. Ну, живы, и ладно. Ясенка, словно чувствуя всю ответственность, бежала так быстро, как только могла.

Подъехав к дому Прасковьи Яковлевны, Емельянович помог Ване слезть, а сам взял на руки слабенькую Таню и направился в дом.

      Прасковья Яковлевна сидела за столом, перебирая крупу. Шум в сенях и голос Матвея застал  врасплох.

– Мам, – вбежал мокрый Ванька,– там Танюшка…

В дом вошел Емельяныч:

– Принимай, хозяюшка, вот,– развернув девочку, отдал её Прасковье.

– Ой, вы мои хорошие, – она взяла Таню, начала снимать с неё мокрую одежду, – Ваня! Быстро переодевайся в сухое. Давай, мой хороший. Как же это получилось?

– Мам, ты только не переживай. Я сейчас, – он вышел в другую комнату, чтобы переодеться.

– Паша, я за Клавдией, – кашлянув, произнёс Емельянович, – если что нужно, скажи.

– Да чего уж нужно. Спасибо тебе огромное. Вези Клавдию.

– Хорошо, – ответил он и вышел за дверь.

– Это я виновата, – прошептала Таня, – попадёт мне теперь от мамки.

– Да ну что ты, моя хорошая. Сейчас разотру тебя, горячим напою, всё будет хорошо, – она укутала девочку, посмотрела на переодевшегося сына, обняла его и отправила обоих на лежанку. Андрей испуганными глазами посматривал на суетившуюся Прасковью Яковлевну, – Андрюшка, а ты не промок ли?

– Нет. Я палку подавал, и с мальчишками вытягивали их.

– Давай раздевайся, поможешь мне, – она заварила травяной чай и разлила по кружкам.

      Вечер выдался шумным. Когда всех отправили по домам, было уже темно. Ваня лежал на кровати, укутанный двумя одеялами, а заботливые руки матери поглаживали его светлую голову.

– Мой ты хороший, как я испугалась за тебя. И как сильно я горжусь твоим необдуманным, но таким важным поступком, – сказала она, и слеза скатилась по её щеке.

– Мамочка, не плачь, всё же обошлось. Времени подумать совсем не было. Она ведь могла утонуть…

– Ох, горе ты моё луковое. Мамке седых волос прибавляешь. Спи. Сон всё лечит, – она поправила одеяло и вышла из комнаты.

Ванин отец в это время ходил в соседней комнате из стороны в сторону.

– Володь, ну что ты переживаешь? Пусть поспит, день у него выдался насыщенным.

Владимир вздохнул:

– Да, пусть. Хорошо, что всё обошлось, и Матвей вовремя проезжал.

Прасковья повернулась к иконе целителя Пантелеймона и стала читать молитву, которую когда-то выучила благодаря родителям.

   Ночь выдалась неспокойной. В полудрёме Ваня то слышал читающую молитву мать, то провалился в тёплый дурманящий сон, где он видел деда, тот гладил его по голове и приговаривал:

– Жизнь твоя будет яркая и значительная. Не переживай, внучек. Почаще вспоминай мои наказы да живи праведным умом.

И снова слышалась молитва матери…

Тайная книга Пелагеи