Приключения великого герцога мекленбургского Иоганна I I I. (СИ)

Девушка, не переча принимается за дело, и раздаются звуки, достаточно правдоподобно имитирующие занятие любовными утехами. Как в комнате не темно, но видно, что дверь тихонько отворяется и в проеме показывается звероподобная фигура кабатчика. На секунду замерев, разбойник неожиданно беззвучно двигается вперед и коротко размахнувшись, бьет чем-то тяжелым туда, где по его разумению должен находится незадачливый клиент. Тут же в его загривок прилетает удар яблока на рукояти допельфастера. Бью аккуратно, но сильно, ибо убивать сразу нельзя он мне еще должен все свои ухоронки с добром показать, но и борьба с этой помесью человека и гориллы в мои планы не входит. Впрочем, кажется, удар достиг цели, и незадачливый душегуб падает на пол. Наощупь нахожу его руки, и споро связав их, разжигаю огонь. Кабатчик слава тебе господи жив, хотя и нельзя сказать, чтобы здоров. А это что такое? Из ложа торчит настоящая боевая секира чудом не отхватившая ногу девицы. Похоже, сохранение жизни своей работнице не было в числе приоритетных задач, так что она вовремя решила выйти из преступного бизнеса. Однако дело еще не закончено, и я, приготовив пистолеты к стрельбе, пытаюсь потихоньку спустится. Внизу явно слышаться звуки борьбы, потом звучат выстрелы, и я спешу присоединиться к общему веселью. В большой комнате или зале полно каких-то прохиндеев с разнообразным оружием в руках. Недолго думая я прямо с лестницы разряжаю в них свои допельфастеры и с криком "слово и дело государево!" бегу обратно. Среди разбойников происходит замешательство и они не сразу пытаются преследовать меня, а когда они опомнившись начинают ломиться в дверь я лихорадочно перезаряжаю пистолеты. Дверь ходит ходуном от ударов, и девица начинает визжать.

- Тихо ты! Нашла время, ей богу. - Пытаюсь успокоить.

Неожиданно в голову приходит очередная "светлая" мысль. Разжигаю лучину и внимательно смотрю на кабатчика. Он определенно пришел в себя и бешено сверкает глазами.

- Мил человек! - Обращаюсь к нему почти ласково. - Это там, не твои ли дружки ломятся? Так ты уж подал бы им голос что ли? Скажи, так, мол, и так, захватили тебя болезного и непременно живота лишат, коли они там ломиться не прекратят.

- Смеешься басурманин! - Злобно отвечает связанный. - Ничего, недолго осталось посмеись на последок!

Похоже, конструктивного разговора не получится. Ну и ладно, подхожу к двери, прогибающейся под бешеными ударами топора. Кое где от досок уже отлетает щепа, быстро прикладываю к одному из таких мест ствол пистолета и спускаю курок. Комнату заволакивает дымом, а снаружи слышится крик перемежаемый бранью и звук подающего тела.

- Свей!- Кричит мне кто-то из-за двери. - Не балуй, а то живого на ремни порежем!

- Понтуйся лошара! - Я от прилива адреналина перехожу на сленг будущего. - У меня тут ваш атаман-кабатчик, я его сейчас на изнанку выверну, а потом и вам всем глаза на жопу натяну!

Мои оппоненты если и не поняли дословно, то смысл уловили правильно, и удостоили меня порцией отборной ругани.

- Слышь, свей! Мы тут твоих дружков повязали, сейчас с них будем кожу сдирать!

Вот это откровенно хреново, хотя...

- Сдается мне брешешь ты как сивый мерин! Пусть голос подадут, тогда поговорим.

Этот момент тати не предусмотрели и снова разражаются ругательствами.

- Эй, лишенцы! Вас разве тятька с мамкой не учили, что сквернословить нехорошо?

Увлекшись переговорами с бандюками, я немного отвлекся от связанного кабатчика и едва не поплатился за это. Здоровенный бугай хотя и не смог разорвать путы, но каким-то немыслимым образом извернувшись, едва не сбивает меня с ног. Его затея удалась бы, но забившаяся в угол девушка неожиданно подскочила к нему и, схватив поставец с лучиной ударила супостата по голове. Комната погрузилась в темноту, но в этот момент раздался шум в низу. Похоже мои драгуны, которые должны были заранее окружить кабак и ворваться при первых выстрелах все же вышли из анабиоза. Раздались крики, шум сбегающих по лестнице ног, выстрелы. Наконец кто-то крикнул внизу:

- Ваше высочество, где вы?

Ух! Кажется и на этот раз пронесло.

Уйти не удалось никому, и тати стоят, понурив головы с самым кротким видом, на который способны. Я, осмотрев своих людей, остаюсь доволен. У Клима небольшой порез на руке, у Болеслава здоровенный синяк под глазом, пара драгун легко ранены, но в целом обошлось без потерь. Пока не заявились из разбойного приказа надо, как говорится, ковать железо не отходя от кассы.

Трое драгун с натугой прут с верха тело кабатчика. Опаньки, похоже, моя спасительница перестаралась, и допросить его не получится. Печально, впрочем, этот тать не единственный.