Приключения Веллингфорда. Хижина на холме. Морские львы

Без большого труда втащили материалы дома на вершину утесов. Среди экипажа нашелся старый плотник по имени Роберт Смит. Притом же дюжина американцев всегда сумеют выстроить дом: навык к работе и природный ум делают их способными ко многим полезным ремеслам. Мотт, другой человек из экипажа, работал у слесаря, и он затопил печи. Наконец, остались только мелкие доделки, и эту работу окончили в конце первой недели. Дом разделили на две комнаты, из которых одна была общей залой, а другая спальней. В дом перенесли все матрасы, которые были на палубе. Было решено складывать груз на уступах утеса, находящегося на двадцать футов выше того, на котором выстроили дом. С этой стороны было легко достигнуть другого утеса, возвышавшегося не более, чем на пятнадцать футов над палубой корабля.

Таким образом прошли первые десять дней; все работали с явным усердием. Для окончания этого предварительного устройства понадобились две недели, в которые охота за тюленями продолжалась с большим жаром и успехом. Жертвы были так мало дики и так мало знали об опасности, которой угрожало им присутствие человека, что экипаж ходил между тюленями, а они, казалось, не замечали людей и не оборонялись от нападения. Старались не причинить им никакого бесполезного страха и когда убивали одно животное, то старались произвести как можно менее движения между другими. Однако через пятнадцать дней предприятие приняло такие размеры, что весь экипаж должен был им заняться, и скоро уступ утеса, находившегося под домом, был завален бочонками и кожами. Если бы надо было только убивать, сдирать кожу и сушить, то работа была бы относительно легкая; но надо было переносить продукты всей этой работы на значительное расстояние, а в некотором случае на несколько миль, и притом по утесам. Росвель Гарднер был убежден в том, что наполнил бы свою шхуну в один месяц, если бы было возможно бросить якорь подле утесов, посещаемых тюленями, и тем избежать потери времени, которую причинил ему перенос предметов, долженствующих составить его груз. Но это было невозможно, потому что волны и лед разбили бы корабль, бросивший якорь подле северного берега острова. Иногда пользовались шлюпками, чтобы, огибая мыс, перевозить кожи и жир.

К концу третьей недели трюм был полон, и шхуна порядочно нагружена. Для той далекой широты погода была очень хорошая. На двадцать третий день со времени входа шхуны в эту бухту Росвель был у подошвы горы, недалеко от дома, устремив взгляд на тот длинный утесистый берег, на котором морские слоны и львы ходили с той же уверенностью в безопасности, как в то время, когда он увидал их в первый раз. Солнце всходило; тюлени выползали из моря и вылезали на берег, чтобы насладиться его лучами.

— Вот прекрасный случай для охоты за тюленями, капитан Гарднер, — сказал Стимсон, никогда не оставлявший своего начальника. — Я уже двадцать пять лет занимаюсь этим ремеслом и никогда не встречал ни столь удобного порта для купеческого корабля, ни столь огромного стада тюленей, нисколько не пугающихся человека.

— Нам посчастливилось, Стефан, и я надеюсь, что мы наполним корабль и отправимся прежде времени льдов. Все хорошо рассчитано, мы довольно счастливы.

— Вы называете это «счастьем»? Но, по мне, есть другое слово, которое лучше этого, капитан.

— Да, я знаю, что ты хочешь сказать, Стефан, хотя я не думаю, чтобы Провидение слишком много беспокоилось о том, захватим ли мы нынче сто тюленей или ни одного.

— Но я не думаю, чтобы Провидению было угодно то, чтобы мы нынче ловили тюленей.

— Почему же, Стефан? Нынче самый лучший день с тех пор, как мы на острове.

— Это правда, нынче прекрасный солнечный день для столь высокой широты, но я думаю, что такой день не для работы. Без сомнения, капитан Гарднер, вы забыли, что нынче воскресенье?

— Ты прав, я забыл это, Стефан, но для охотников за тюленями это не причина отдыха.

— А между тем, сударь, воскресное отдохновение делает более способными для работы на следующий день.

Несмотря на свои предубеждения, Гарднер понял, что покой необходим для его людей и что было бы хорошо, если бы они могли вознести свое сердце к мысли о другом мире.

— Ну, Стефан, так как мы много работали, с тех пор как находимся здесь, то я и отдаю приказ: поди, скажи Газару, чтобы нынче не работали… Воскресенье будет и днем отдыха…

Истина заставляет нас сказать, что, отдавая это приказание, Гарднер был под влиянием мысли, что этим делал удовольствие Марии.

Стимсон, услышав подобное приказание, очень обрадовался и поспешил к лейтенанту, чтобы передать ему волю капитана. Экипаж, нуждавшийся в отдыхе, принял его с истинным удовольствием. Скоро были видны только одни матросы, умывающиеся, причесывающиеся и принаряжающиеся. Им приказали не ходить по берегу, где были тюлени, боясь, чтобы какая-нибудь неосторожность не испугала животных.