Приключения ветеринарного врача

Я все же не оно, а Доктор, хоть и для животных. Мой диплом не красного цвета, а более распространенного синего, но от этого факта он для меня не менее ценен. Во время учебы присмотреть себе тепленькое местечко, как сделали многие мои более продвинутые однокурсники, я, увы, не успела и решила поехать куда-нибудь. Так сказать, хлебнуть жизни.

Хлебать так хлебать, и я, крепко зажмурившись, ткнула пальцем наугад в список мест, жаждущих заполучить меня в качестве молодого специалиста. А открыв глаза, обнаружила, что кончик указательного пальца лежит как раз на середине населенного пункта с романтически-интригующим названием «Кузьминка».

Не успела я произнести это слово и пяти раз, смакуя каждый звук, привыкая к нему, как за спиной пронесся «метеорит».

Он упал рядом, выдохнув при этом в самое ухо залпом:

– Дашка! Калитина!

Мое тело самостоятельно повернулось на этот вопль и непроизвольно отдало честь:

– Я!

И тут же в меня автоматными очередями застрочило:

– Ты как? Куда решила? А я в городе остаюсь! Папан связи прокрутил и приткнул в тепленькое местечко – буду на областном рынке в лаборатории ветеринарным врачом работать! Блеск!

Из моей подруги Ольги, толкаясь и постоянно перебивая друг друга, вылетали одновременно фразы, слова, междометия и даже целые предложения. Они летели прямо в меня, молниеносно отскакивая, врезаясь в противоположную стену и отскакивая снова. Когда у словесного пулемета Оленьки закончились патроны, я, получив таймаут в несколько секунд, успела все же вставить:

– Кузьминка. Я еду в Кузьминку!

Ольга, быстро справившись с мгновенным оцепенением, заинтригованно затараторила вновь:

– Это что? Пригород, райцентр?

На что я (не надо аплодисментов!) с гордостью ответила:

– Это такая ма-а-а-аленькая деревушка. А до ближайшего райцентра около ста километров. Все!

Пригвоздила без пулемета лучшую подругу к стене. Она вдруг как-то странно замерла, открыв рот. Я, с интересом глядя на нее, засекла время. Одна минута, вторая, третья… Ну хоть бы рот закрыла, а то ведь не зря люди предупреждают насчет любопытной мухи. На всякий случай я все же осмотрелась вокруг, не жужжит ли кто. Жужжания поблизости не наблюдалось.

Я Ольгуню, конечно, понимала – мы с ней девушки сугубо городские. Понятие «деревня» у обеих ассоциировалось разве что с дачей. Мы считали, что в сельской местности живут какие-то совсем особенные, удивительные люди, почти как инопланетяне. Поэтому реакция моей подруги была абсолютно ясна: надо же, человек, которого она знает с детства, собрался полететь практически на другую планету или галактику, чтобы у братьев по разуму лечить зверье.

После того, как Ольга все же вышла из ступора, первым жестом, продемонстрированным ею мне, был указательный палец, приставленный к виску, который медленно поворачивался вдоль своей оси… Дальнейшее я опущу. Скажу лишь, что в конечном итоге поехала в эту далекую и загадочную Кузьминку. Судьба поволокла меня за собой применять мои институтские, почти полностью теоретические познания в лечении деревенских кошек и собак. Или кого покрупнее.

Это было лето 1988 года. …Под монотонный стук колес приходит полное расслабление, и веки постепенно наливаются свинцовой тяжестью. Я засыпаю. И вдруг – грохот, звон разбитого стекла и резкое торможение поезда. Мое тело срабатывает молниеносно, быстрее засыпающей головы. Я машинально хватаюсь за какую-то выпуклость и лишь чудом не сваливаюсь вниз.

Когда все стихло, и суматоха слегка улеглась, выяснилось, что поезд ради забавы обстреляли местные недоросли. Увесистые камешки весьма метко попали в кабину тепловоза, в купе к проводнику нашего вагона и в мое окошко, прострелив в нем солидную дыру. И лишь благодаря «занавеске», заблаговременно сооруженной с большим усилием, многочисленные осколки стекол не свалились на мою грешную голову…

Состав останавливается. Разбуженные и напуганные пассажиры как муравьи выбираются из подверженного «бомбардировке» поезда. Я следую их примеру, машинально прихватив свою единственную сумку, где лежат документы и вещи, и привычно водрузив ее на правое плечо. Вдруг воцаряется необычная тишина. Слепая. Глухая. И – непонятная. Кажется, что даже воздух внезапно замер на полуслове.

Я выхожу наружу, вдыхаю июльский жаркий аромат и бреду бездумно вдоль остановившегося состава.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Я шла и шла, абсолютно не замечая, что вагоны остались далеко позади. Ощущалась какая-то отрешенность. Это отчего-то со мной иногда случается. Вдруг немного в стороне я увидела какой-то странный свет с сиреневым оттенком. Любопытство в моем случае всегда берет верх над осторожностью и благоразумием. Словно завороженная, я побрела туда. Когда казалось, что до сиреневой загадки осталось всего пара километров, я вдруг уперлась в стену.