Прикормленные о бедных

И раз уж фильмы получились такими «снайперски точно отражающими цвет», то зритель, если он провинциал, житель спальных районов, окраины, просто обязан узнавать себя и своё окружение в каждом новом «шедевре» возрождающегося российского кинематографа:

«И ведь не отмажешься от “Географа”… тем фактом, что ты не такой, окружение у тебя иное и вообще между вами экран с проектором»[6].

«Может, сотни людей смотрят в фильм как в зеркало и думают, что зря оно сейчас их так показывает — стоит отвернуть это зеркало или разбить А другая половина говорит: “Наконец-то! Так им и надо! Давайте рассмотрим!”»[7].

Если же тот, кому «так и надо», то есть провинциальный зритель, узнавать себя откажется, то очень огорчит авторов своей несознательностью. Как огорчил, например, режиссёра Звягинцева:

«Я ожидал, что аудитория расколется, увидев фильм “Левиафан”, но чтобы такая степень непонимания — я никак не ожидал. Для меня этот фильм как раз обращен к самому простому человеку … и вдруг такое неприятие — это меня сильно удивило»[8].

Так высказывал автор «Левиафана» своё огорчение перед провинциальной публикой. А так перед столичной богемой:

«Мы заранее знали, что будет огромная реакция на фильм, но не представляли “масштаба бедствия”. Если обратить внимание на то, в каких словах выражается риторика обвинения нас понятно в чем, то можно увидеть только злобу, ненависть, ненормативную лексику — такое ощущение, что фильм возбудил в людях что-то древнее, происходят невероятные процессы узнавания человеком того, кто он и что он»[9].

Почему-то в провинции про «злобу, ненависть» и «узнавание человеком того, кто он и что он» автор ничего не сказал. Постеснялся, наверное. А вот на закрытом показе в Москве все свои, там стесняться нечего.

Но пусть Звягинцев не расстраивается: «непонимание» не тотально, есть ещё тонко чувствующий зритель, который ценит и любит его фильм, а на «непонимающих» обрушивается в справедливом негодовании:

«Не переношу людей, которые с той настойчивостью, с которой свиньи хотят жрать кашу (читай: блокбастеры), орут, что им не нужно мрачное кино, что кино просто обязано (!) дарить надежду, улучшать их настроение, учить их добру и красоте, и проч. и проч.

Вот что я отвечу этим людям: весёлых и добрых фильмов дарящих вам надежду и поучающих вас как обезьян — сотни тысяч, а таких произведений как фильмы Звягинцева — лишь единицы. А вы и их хотите затравить, сжечь и закопать под радужной грудой веселых детских комиксов...»[10].

«Все это есть, но Вата все переживает, что запад это узнал, и не только узнал, но и решил за матку-правду еще и приз дать. Тут вату аж передергивает: “Как так наша отечество показать в неприглядном виде, и за этот вид еще и призы дали” Ай-яй-яй!!!»[11].