Прикосновение Фейри

— Мы должны предостеречь Джейса, — сказала я ему. — Его мать умрёт. Это повлияет не только на полковника Файрсвифта. Это причинит боль и Джейсу.

— Мы не можем предупреждать никого из них. Боги и так не в восторге, что мы обманом нашли выход из моих испытаний. Мы выжили только потому, что Фарис пытался разоблачить секрет своего брата с нашей помощью. Если мы предупредим полковника Файрсвифта или его сына, то и нас, и их ждут суровые последствия.

— Мы не можем просто ничего не делать, — мой голос задрожал. — То, что делают боги — это неправильно. Это варварство.

Мое горло сдавило от эмоций. Мое сознание поплыло, закружилось. Я даже не слышала, что ответил Неро. Я пошла вперёд. Что-то влекло меня, что-то важное.

Теперь я уже бежала. Я должна туда добраться. Должна ей помочь.

Я врезалась в Атана.

— Простите, — пробормотала я, отшатнувшись.

Он вложил что-то в мои руки. Бинокль Алериса.

Я моргнула.

— Разве я не вернула его богам? — мой разум затуманился. Я ничего не могла вспомнить.

— Поднеси его к глазам, — сказал мне Атан.

— Нет, я уверена, что отдала бинокль. Алерис его забрал.

— Поднеси его к глазам, — повторил Атан.

Я как пьяная подняла бинокль. Что-то внушало мне посмотреть в него. Нет, не внушало. Это не Песня Сирены. Это нечто совершенно иное, чему я не могла противиться. Оно манило моё сердце, а не мою магию.

Совершенно не контролируя себя и тщетно пытаясь найти ответы, я поднесла бинокль ближе к глазам. Когда он оказался в считанных дюймах от моего лица, я просто остановилась.

— Смотри, — сказал Атан. — И узри.

Я посмотрела на свои руки. Они размывались, двигались.

Нет, неправильно. Это не мои руки тряслись. Это всё вокруг тряслось. Мое зрение сделалось странным. Всё перед моими глазами проносилось точно в перемотке. Я видела ход времени в обратном порядке.

Я стояла в палате аудиенции богов. Все мы пили за полковника Файрсвифта.

Перемотать ещё несколько секунд.

Атан стоял возле меня. Он протянул мне фужер.

Ещё перемотать.

Я пила на церемонии повышения Джейса. Этот фужер мне тоже протянул Атан.

Я вернулась обратно в настоящее.

— Ты меня опоил, — пролепетала я Атану заплетающимся языком.

Атан держал бинокль перед моими глазами. Я даже не пыталась его остановить. По какой-то причине мне этого даже не хотелось. Я должна ей помочь. Ей? Кому это — ей?

Видения врезались в меня, бомбардируя мой разум. Всё проносилось так быстро.

Женщина колотила по решёткам своей тюремной камеры. Я знала эту женщину. Один из богов удерживал её, причинял боль.

Кошмар, который преследовал меня на протяжении многих дней, обрёл форму, дыры в этом видении затянулись, сформировав полную картину.

Я чувствовала всё, что чувствовала эта женщина — её боль, шок и абсолютный ужас. Её чувства, ощущения и эмоции как будто жили в бинокле, словно они были его частью. И моя магия их пробудила.

Бинокль лежал на столе Алериса в тот день, когда его воины привели к нему эту женщину в цепях. Алерис! Это он поймал её. Это он теперь удерживал её в плену.

Я побежала, не видя ничего, лишь чувствуя след магии, который тянул меня к той женщине.

Она близко. Я это чувствовала.

Магия брызнула на мою кожу. Я смутно помнила это ощущение. Оно случалось всякий раз, когда я проходила через магическое зеркало.

Я в другом мире? Эта мысль едва отложилась в сознании. Я должна двигаться дальше. Я должна её спасти. Она кричала. Ей больно.

Я продолжала бежать, следуя по петляющим коридорам.

Люди кричали. Спорили.

Мои руки стиснули решётки клетки и разорвали их. Женщина скорчилась в углу. Она была вся покрыта грязью и тряслась от страха.

Пузырь лопнул. Размытые линии вновь обрели ясные очертания. Я стояла в темнице, прямо возле камеры. Женщина из моих кошмаров находилась в этой комнате.

Как и все боги. Они окружили меня. И они отнюдь не выглядели счастливыми.

— Как ты вломилась в мой мир? — потребовал Алерис. — Этот проход защищён.

Моя голова кружилась. Я постаралась заговорить, но слова не слетали с языка.

— Так вот каков твой секрет, Алерис. Твой грех, — прошипел Зарион.

Губы Фариса изогнулись в холодной улыбке.

— Похоже, и ты всё же заслуживаешь порицания.

— Я не звал вас сюда, — сказал Алерис, и его уверенность дрогнула. — Никого из вас.

— Она Вековечная, — сказала Меда, посмотрев на женщину в клетке. — Ты удерживал в плену Вековечную, Алерис, — её голос задрожал от злости. — Есть границы, которые не переступаем даже мы.

Атан уже очутился в тюремной камере, помогая женщине подняться на ноги.

— Кто она? — спросила Валора.

— Моя сестра, — сказал Атан.

Взгляд Фариса посуровел.

— Алерис, а я-то гадал, как Вековечный умудрился задолжать тебе услугу. Они же такие отшельники, — сказал он. — Но Атан ничего тебе не должен. Ты похитил его сестру и использовал её как рычаг давления.