Прикосновение хаоса

Впервые за весь день она почувствовала страх, и он был таким острым, что заставил ее замереть на месте. Взглянув на далекий горизонт, она обнаружила, что он какой-то… искаженный. Это был единственный способ описать это – цвет неба и гор казался неопределенным и перемешанным, как морок дурного сна.

– Персефона!

Она обернулась и увидела Юри, которая махала ей рукой. Она улыбнулась душе, но снова посмотрела вдаль, только на этот раз горы вновь обрели свои зубчатые очертания, а горизонт прорезался по краю, словно по нему прошлась острая сталь.

Странно, – подумала она.

– На что ты там смотришь? – спросила Юри, подходя и становясь рядом с Персефоной.

– Я подумала… Я что-то видела, но, должно быть, ошиблась, – сказала она, хотя внутри у нее все сжалось.

– Души ждут тебя, – сказала Юри и, взяв ее за руку, повела на поле за деревней, где на лужайке были расстелены пледы. Там же были расставлены столы, уставленные едой и напитками разных времен и культур.

Они ели так, словно что-то праздновали, что было обычным делом для душ в Асфоделе. Персефона сидела вместе с ними, разговаривала и смеялась, а когда они достали свои инструменты и начали играть, пошла танцевать. Она остановилась только тогда, когда начала кружиться и столкнулась лицом к лицу с Аидом – ну, точнее, с его грудью. Она запрокинула голову и встретилась с его темными глазами.

– Привет, – прошептала она, затаив дыхание, ошеломленная ощущением комфорта, охватившим ее.

– Привет, – сказал он, улыбаясь. Кончиком пальца он коснулся ее подбородка и поцеловал ее. – У тебя был хороший день?

– Да, – сказала она. – А у тебя?

Он промурлыкал ответ, и она почувствовала, как вибрирует его грудь:

– Теперь уже лучше.

Это был ответ Аида, то есть вовсе не ответ. Тем не менее она улыбнулась.

– Я прервал твой танец, – сказал он.

– Все в порядке, если теперь ты потанцуешь со мной, – ответила Персефона.

Он прижал ее к себе, и она положила голову ему на грудь. Они оставались в таком положении, пока ее не начало клонить в сон в его объятиях.

– Ты готова идти спать? – спросил он. Его голос был теплым, но от него у нее по спине пробежали мурашки.

Она отстранилась:

– Я думаю, что слишком занята мыслями, чтобы спать.

– Правда? – спросил он, приподняв бровь. Он наклонился ближе, и у нее перехватило дыхание, когда его губы коснулись ее уха. – Я могу отвлечь тебя от ненужных мыслей.

Она повернула голову, и их губы соприкоснулись.

– Дерзко с твоей стороны, бог мертвых, предполагать, что я хочу отвлечься.

Его губы изогнулись в ухмылке.

– Простите меня, Повелительница моей Судьбы, – сказал он, запустив пальцы ей в волосы. – Пожалуйста, намекните, чем я могу быть полезен.

Она улыбнулась и начала наклоняться, но краем глаза уловила движение. Повернув голову, она увидела кошку, сидевшую в нескольких метрах от нее. Она была пушистой и черной, а глаза у нее были ярко-зеленые, неестественного блеска.

– Нет, – сказала она, когда внезапный холод охватил ее тело.

– Что не так? – спросил Аид.

Она повернулась к нему, встретившись с его мрачным взглядом. На его красивом лице отразилось беспокойство. Когда она посмотрела на него, у нее защемило сердце. Не оставляй меня, – хотелось ей умолять.

– Поцелуй меня, – сказала Персефона вместо этого.

Аид нахмурил брови, но она подалась вперед и, прижавшись губами к его губам, обвила руками его шею. Ей нужно было, чтобы он удержал ее здесь, чтобы она никогда больше не потерялась, но, отвечая на поцелуй, он, казалось, почувствовал, что что-то произошло. Он положил руки ей на плечи и отстранился.

– Персефона, – позвал Аид.

Но она не смотрела на него. Она смотрела на кошку, которая все еще тихо сидела в траве, уставившись прямо на нее. Персефона повернулась к Аиду, сердитая.

– Нет! – сказала она, и ее глаза наполнились слезами. Кошка продолжала смотреть. – Я не уйду, – воскликнула она и указала на землю. – Так все и должно было быть!

– Персефона, – повторил Аид. Он потянулся к ней, но она выскользнула из его рук. От резкого ощущения досады, вызванной разорванными объятиями, у нее в груди словно что-то сломалось, но она не могла позволить Аиду снова прикоснуться к себе, иначе она бы уже не смогла найти в себе силы уйти.

Его глаза были широко раскрыты, и она подумала, что в этот момент скорее умрет, чем будет смотреть, как его сердце разбивается с каждым ее шагом.

– Скажи мне, что случилось, – умолял он.

Персефона покачала головой, слезы текли по ее лицу.

– Не могу, – сказала она прерывающимся голосом. – Я просто… должна идти.

Еще мгновение она удерживала его взгляд – его глаза были такими глубокими и древними. Несомненно, это были глаза Аида, но не того Аида, которого она любила, и в глубине души она знала это.

Она повернулась к кошке. Галантис – вспомнила она ее имя, когда делала один решительный шаг за другим. Кошка поднялась на лапы и повернулась, чтобы увести ее, и, когда вокруг нее опустилась холодная тьма, Персефона все еще чувствовала горящий взгляд Аида за своей спиной.

Она надеялась, что не совершила ошибку.

ГЛАВА XVI. Персефона