Прикосновение (СИ)

И тут опять на память пришло, как Фан рассказывал о бытующей в Лунном мире легенде, что когда-то давно-давно, когда люди трех миров еще были одной семьей, на нашей планете жили наблюдатели, похожие на людей-змей. Они были несколько манерные. И верхом вежливости у них считалось, после окончания разговора, подносить руку к сердцу, в знак того, что речь шла от сердца, потом ко лбу - речь рождена разумом, а потом к губам - речь закончена, и кивок головой вперед - прощание. Что я и сделала.

Эффект напугал даже меня. Мой "друг" вдруг плюхнулся на одно колено, приложил руку к груди и подобострастно проговорил:

- Мы поняли наблюдатель. Мы обсудим все. Мы примем правильное решение.

И все кто был в комнате, кроме Тагара, упали передо мной на колено. Даже Верховный. Я усмехнулась и, глядя на Держателя посоха Правды, произнесла аксиому, которую мы всегда твердили в летнем лагере, глядя на ошивающихся около вожатых ябедников: "Дерьмо всегда плавает". Кристалл полыхнул белым светом. Он был со мной согласен.

Я направилась к двери, но тут, какая-то женщина преградила мне дорогу. Сначала она, как и все, бухнулась на колено, потом поднялась и спросила: - Так это - правда, Она не вернется?

- Кто не вернется? - переспросила я, пытаясь понять, где видела это лицо. И вспомнила. Это была несостоявшаяся невеста Тагара. Все такая же красивая и холодная. Только чуть увядающая особа Я, было, хотела повернуть голову, чтобы посмотреть на Волховёра, но потом резко вернула ее обратно. Какое мне дело, до личной жизни Тагара. Я сама - не святая.

- Я понять ваш вопрос. Не вернется, - утвердительно кивнула я. И тут же, черт меня дёрнул за язык, (все-таки, женщины, "ехидны" вам имя) произнесла:

- Но вам не надо волноваться, переживать, болеть. Там, - кивнула на дверь, - много молодых.

Женщина шарахнулась от меня, будто я ударила ее по лицу. Из-за ее спины выскочил молодой человек и загородил ее грудью. Он был очень похож на Тагара. Только черты лица более размытые и глаза как у матери. Я посмотрела на него и тяжело вздохнула: - Не хотеть обидеть. Я сказать правду. Я говорить, что видеть мои глаза.

И, обойдя его, пошла к выходу. За мной никто не шёл. Мне хотелось бежать, но я заставляла себя идти не спеша. Главное не бежать. Уже на улице услышала, как кто-то меня догоняет. Я прибавила шагу. Только бы дойти, скорее дойти.

И вот мое странное место. Воздушное окно уменьшилось почти в два раза, за ним я видела уже вытаращенные на меня глаза доктора. Подойдя к порталу, все-таки оглянулась. Перед входом на безопасном расстоянии, стоял Мараш:

- Подождите, - закричал он, - я прошу сказать Майдари, что Смий стал хорошим. Он разрешил мне жить с семьей. Передайте ей, он стал хорошим.

Вот это да! И этот змееподобный кретин еще уверял меня, что любовь - не движущая сила. Он даже не видит у себя под носом Мараша. Я кивнула. Потом вспомнив про браслет, стянула его с руки и, бросив в сторону наседки Смия, крикнула:

- Отдай Тагару, только Тагару. Обещаешь?

Он кивнул. А я шагнула в окно. Что-то толкнуло меня в спину в область левой лопатки. И внутри заныло. Меня выбросило, и я упала бы, если бы не ухватилась за стол доктора. Он сидел бледный и растерянный.

- Сколько меня не было? - спросила я.

- Минут пять, - ответил бедняга.

Но мне еще надо было сделать одно дело. Поэтому, не обращая внимания на боль, я вцепилась взглядом в доктора, стараясь пробраться в его сознание, он был напуган, и это мне удалось без труда, стерла в памяти мое пребывание тут, и оставила ложные воспоминания - браслет лежал, браслет исчез, доктор искал, доктор не нашёл. И вышла из кабинета.

Вот тут меня и прихватило. Под лопаткой будто вонзили иглу в сердце, в глазах помутнело, я села на стул. Ко мне кто-то шёл навстречу в белом халате, протянула руку. Девичий голос спросил, взяв мою ладонь - Вам плохо?

Я полетела в темноте, и как сквозь ватное одеяло до меня донесся крик: - Доктора! Доктора! Женщине плохо!

Первое, что я увидела, когда пришла в себя, были взволнованные лица детей.

- С вами все в порядке? - спросила я.

Сын улыбнулся: - Ма, ну, ты даешь! Сама лежишь в больнице, тебя с того света вернули, а спрашиваешь, как мы!