Прикосновение теней

Я моргнула. Я не могла увидеть такое в глазах Бэрронса. Он испарился из кресла и возник в паре метров оттуда, у камина, спиной ко мне.

— Келтары ждут возвращения Кристиана со дня на день.

Я хотела быть там, когда его выпустят, но меня явно не приглашали. И я не горела желанием признаваться Келтарам, что кормила их племянника плотью Фейри. Вполне возможно, что они посчитают это каннибализмом, святотатством или и тем и другим, но, так или иначе, оскорбятся. Мне не нужно их во все посвящать, они сами довольно скоро обо всем узнают.

Я вздрогнула. Время ритуала приближалось.

— Нам нужно встретиться со всеми: с Келтарами, ши–видящими, В'лейном. Согласовать детали.

Что случится, когда мы наконец поймаем и запрем Книгу? Как Бэрронс собирается ее потом использовать? Он знает Изначальную Речь? Он настолько стар? Он сам ей научился или его кто–то обучил? А может, он планирует вернуть Книгу в аббатство и просто сесть и прочитать ее?

А что потом?

— Почему ты не признаешься, зачем тебе «Синсар Дабх»?

Бэрронс снова исчез и появился передо мной.

— И зачем ты так двигаешься? Раньше ты такого не делал. — Это раздражало меня.

— Я действую вам на нервы?

— Вовсе нет. Просто… мне сложно уследить за тобой.

В его глазах появился красный отблеск.

— И вас это совсем не пугает?

— Ни капли. Я просто хочу знать, что изменилось.

Он пожал плечами.

— Чтобы скрывать свою природу, нужно напрягаться. — Но его глаза говорили: «Считаете, что смирились с существованием моего зверя? Так смотрите на него, день за днем».

Не проблема.

— Королева приходила…

— В сознание?! — воскликнула я.

— Ненадолго, а потом снова уснула.

— Ну почему ты вечно так тянешь время, прежде чем сказать мне о важном?

— Пока Королева была в сознании, Джеку хватило ума спросить, кто заточил ее в гроб.

Я напряглась в ожидании ответа.

— И?..

— Она сказала, что это был Принц Фейри, которого она раньше никогда не видела. Он называл себя Круусом.

Я могла только изумленно смотреть на Бэрронса.

— Но как такое возможно? Хоть кто–то из тех, кого мы считали мертвыми, мертв на самом деле?

— Похоже, что нет.

— У него были крылья?

Бэрронс покосился на меня.

— А что?

— У Крууса они были.

— Откуда вы… Ах да. Воспоминания.

— Тебя это не беспокоит? Что я… — Не фаворитка. Я не могла закончить фразу.

— Человек не более, чем я? Наоборот. Вы либо очень долго жили, либо являетесь доказательством того, что реинкарнация существует. Мне интересно узнать, можете ли вы умереть. Рано или поздно за вами придет Король Невидимых. Нам с ним давно пора поговорить.

— Зачем тебе Книга, Бэрронс?

Он улыбнулся. Ну, по крайней мере, показал зубы.

— Ради одного заклятия, мисс Лейн. Всего–навсего. Не стоит забивать этим свою красивую головку.

— Не говори со мной свысока. Это только раньше затыкало мне рот. Больше не сработает. Заклятие для чего? Ты хочешь стать таким, как раньше? Или умереть?

Бэрронс сузил глаза, и у него в груди снова затрещала гремучая змея. Он внимательно всматривался в мое лицо, словно пытаясь учесть малейшие нюансы трепетания ноздрей при вдохе, форму рта, движение глаз.

Я приподняла бровь и ждала.

— Так вот что вы обо мне думаете? Что я хочу умереть? Чтобы обрядить меня в рыцарские одежды? Рыцарство требует суицидальных наклонностей. У меня их нет. Я наслаждаюсь жизнью. Я не откажусь от возможности просыпаться каждый день на протяжении вечности. Мне нравится быть собой. Мне досталась лучшая участь. Я буду здесь, когда все будет происходить. Буду, когда все закончится. И я восстану из пепла, когда все начнется вновь.

— Ты сказал, что кто–то опередил меня с проклятием.

— Мелодрама. Это подсластило вам пилюлю? Вы целовали меня.

— Так ты не чувствуешь себя проклятым?

— И молвил Бог: да будет свет. И молвил я: «Скажи, пожалуйста».

Бэрронс исчез. Он больше не стоял передо мной. Я оглянулась, но в магазине было пусто, а я не понимала, куда и почему он так быстро пропал. Он стал неотличим от книжного шкафа, растворился в занавеске, обернулся вокруг колонны?

Внезапно на моих волосах сжался кулак, запрокидывая мне голову, принуждая выгнуться на диване.

Бэрронс накрыл мои губы своими, языком заставил разжать зубы.

Я схватила его руку, но при скорости, с которой он запрокинул мою голову, я смогла лишь удержать равновесие.

Второй рукой Бэрронс обхватил мою шею, поднимая мне подбородок, чтобы поцеловать глубже, сильнее, чтобы не позволить мне сопротивляться.

Да я и не думала сопротивляться.

Сердце колотилось у меня в груди, ноги раздвинулись. Бывают разные виды поцелуев. Я думала, что изучила их все, если не до приезда в Дублин, то уж точно после того, как стала при–йа и провела много дней и ночей в постели с Бэрронсом.

Но это было нечто новое.

И я могла лишь держаться за его руку, чтобы выжить.

Слово «поцелуй» для этого мало подходило.

Мы словно слились в одно целое. Я не могла даже ответить на поцелуй, и мне оставалось только принимать то, что он мне давал. И ощущать острые клыки, когда Бэрронс втянул мой язык себе в рот.