Прикосновение тьмы

– Я так же голоден, как и ты, дорогая, – сказал он. – Но если мы сейчас не выйдем, то пропустим ваш праздник.

Ей хотелось надуть губы, но она знала, что он прав.

– Идем? – спросил Аид, вытянув руку. Она приняла ее, и Аид снял свои чары. Она могла бы смотреть на это весь день – на то, как его магия движется, словно тень, сходит с него, словно дым, открывая его потрясающий облик. Волосы рассыпались по его плечам, и серебряная корона с зубцами украсила основание его массивных рогов. Костюм, который был на нем всего несколько секунд назад, сменился черной мантией с серебряной отделкой.

– Осторожно, богиня, – предупредил Аид низким рычанием. – Иначе мы так и не покинем эту комнату.

Она поежилась и сразу же отвела взгляд.

Сплетя ее пальцы со своими, он вывел Персефону из покоев в коридор, к золоченым дверям. За ними она услышала гул огромной толпы. Ее охватила тревога, вероятно, потому, что на ней больше не было защищающих ее чар. Она вдруг осознала, как это глупо, – она знала этих людей, а они знали ее.

И все же она чувствовала себя самозванкой – самозваной богиней, самозваной царицей, самозваной возлюбленной.

Мысли ранили ее одна сильнее другой, так что она отодвинула их подальше и вошла в бальный зал вместе с Аидом.

Все вокруг замолчали.

Они стояли на верхней площадке лестницы, что спускалась в переполненный бальный зал. Персефона узнала многих из присутствующих – богов, душ и прочих созданий. Она заметила Эвриалу, Илиаса и Меконнена. Она улыбнулась им, забыв про тревогу, и они кивнули ей, а Аид повел ее вниз по ступенькам.

Пока они шли сквозь толпу, Персефона улыбалась и кивала, а когда ее взгляд упал на Гекату, она отошла от Аида, чтобы взять ее за руки.

– Геката! Ты великолепно выглядишь!

Богиня колдовства сияла – она надела мерцающее серебряное платье, облегающее сверху и расходящееся внизу. Ее густые темные волосы ниспадали на плечи, и в длинных локонах сверкали звезды.

– Ты мне льстишь, милая, – ответила та, когда они обнялись.

Персефона вдруг обнаружила, что окружена душами. Они обнимали и благодарили ее, говорили о том, как великолепен дворец и как прекрасно она выглядит. Она не знала, сколько времени простояла там, принимая объятия и разговаривая с людьми подземного царства, но заиграла музыка, и толпа рассеялась.

Первый танец Персефона станцевала с детьми подземного царства. Они водили вокруг нее хоровод, умоляя поднять и покружить. Персефона повиновалась, радуясь их восторгу, пока они двигались по бальному залу.

Когда танец закончился, к ней подошел Харон. Он был во всем белом, своем привычном цвете, и лишь края его одежды были украшены лазурной нитью. Он поклонился, приложив руку к сердцу.

– Миледи, вы позволите мне танцевать с вами?

Она улыбнулась:

– Конечно!

Персефона присоединилась к танцу, лавируя между душами. Темп был довольно быстрым, и вскоре она раскраснелась. Она хлопала в ладоши, смеялась и улыбалась, пока у нее не заныли щеки. Спустя два танца она повернулась и увидела кланяющегося ей Гермеса.

– Миледи, – произнес он.

– Просто Персефона, Гермес, – сказала она, взяв его за руку. Музыка сменилась на чарующую медленную мелодию.

– Ты выглядишь почти так же роскошно, как я, – самодовольно заявил он, пока они плыли по комнате.

– Какой осмотрительный комплимент, – поддразнила она.

Бог улыбнулся и наклонился к ней:

– Не могу сказать, в платье ли дело или во всем том сексе, что был у тебя с богом нашего царства.

Персефона вспыхнула:

– Это не смешно, Гермес!

Он приподнял бровь:

– Разве?

– Откуда ты вообще об этом знаешь?

– Ну, поговаривают, он отнес тебя в свою спальню через весь дворец.

Ее щеки стали пунцовыми. Она никогда не простит этого Аиду.

– Я смотрю, это правда.

Персефона закатила глаза, но не стала отрицать.

– Ну, так скажи мне – как это было?

– Я не собираюсь обсуждать это с тобой, Гермес.

– Готов поспорить, он крут, – пропел Гермес.

Персефона отвела взгляд, чтобы скрыть смущение и смех.

– Ты просто невозможен.

Гермес хохотнул.

– Но честно – любовь тебе очень к лицу.

– Любовь? – Она едва не поперхнулась.

– Ох, милая, ты сама еще этого не поняла, да?

– Не поняла что?

– Что влюбилась в Аида.

– Это не так!

– Так, – сказал он. – И он тоже любит тебя.

– Я уже почти готова сказать, что твои вопросы о моей сексуальной жизни нравились мне больше, – пробормотала она.

Гермес рассмеялся.

– Ты вошла в этот зал, как его царица. Ты думаешь, он позволил бы сделать это любой другой?

Богиня не знала.

– Я думаю, что властелин подземного царства нашел себе невесту.

Персефона хотела возразить, что Аид не нашел ее – он взял ее в плен, – но вместо этого лишь приподняла бровь, глядя на бога хитрости.

– Гермес, ты что, пьян?

– Слегка, – скромно признал он.

Персефона рассмеялась, но его слова запали ей в душу. Неужели она и правда полюбила Аида? Она позволила себе лишь ненадолго задуматься об этом после их первой совместной ночи, но после подавила в себе эти мысли.