Прикосновение зверя

Вэл медленно выпрямилась и с шумом выдохнула, приваливаясь к стене спиной. Она обхватила себя руками, сдерживая медленно покоряющую тело лихорадку; заскользила под пальцами ткань плаща, сминаемая дрожащими руками.

— Тебе какое дело, Шейн? Заботишься обо мне? — тихо, напряженно, не спуская глаз с волка, изучающего ее лицо, спросила она.

— Заботиться о тебе? — приподнял брови он. — О человеческой шлюхе?

Вэл засмеялась. Голос ее дрожал, смех показался рваным, вынужденным, болезненным.

Все возвращалось на круги своя. Как она ни старалась — все всегда возвращалось в исходную точку.

Ее миром был забытый богами бордель, а сама она являлась в нем дешевой второсортной шлюхой.

— Прости меня, — Вэл подняла влажные глаза, рассматривая небольшой — ровно по ширине тонкого лезвия — шрам на груди Шейна, — и я буду твоей шлюхой. Только твоей. — Голос звучал разбито, смущение вперемешку с болью комом застыло в горле.

Она медленно подняла голову, встречая изумленный взгляд синих глаза.

— Наверное, все, что я хорошо умею делать, — это быть преданной. Да, Шейн?

Время остановилось. На мгновение весь мир, вся ее жизнь сосредоточилась в застывшем, словно выточенном из мрамора лице волка.

Дверь тихо хлопнула под порывом ветра, закрываясь.

— Ты не в себе, — уверенно произнес он, разрушая наваждение, — ты ведешь себя как дешевка!

Вэл взорвалась. Эмоции хлынули из нее потоком, отодвинув разум, мысли, доводы, всю возможную логику.

— Да мне плевать, Шейн! Плевать! Я полтора года думала, что ты мертв! — Вэл подалась вперед, заставляя себя оторваться от спасительной стены. — Вся моя проклятая жизнь!.. Вся я! Ты даже не представляешь… Мне плевать, я сделаю все, чтобы ты…

Она замолчала, растеряв слова. Глаза сверкнули темным, когда она приблизилась к нему и, ведомая инстинктом, дотронулась до его груди. Ненормально горячая кожа обожгла.

— Я хотела увести тебя с собой, а вместо этого ты… Я думала, что убила тебя! Я чуть с ума не сошла, я…

Шейна затрясло.

Вэл увидела это по его рукам, почувствовала своей кожей, казалось, воздух вокруг волка накалился, вибрируя.

— И теперь ты, ведомая чувством вины, предлагаешь мне себя? Раза в курсе? — с трудом проговорил Шейн. Голос его звучал хрипло, прерывистое дыхание сотрясало широкую грудь.

Страдание Шейна непонятным образом облегчило собственное страдание Вэл. Она внезапно со всей ясностью поняла, что волк нуждается в поддержке, возможно, даже больше, чем она сама.

Вэл сделала последний шаг, наклонила голову, прижимаясь щекой к его обнаженному плечу. Шейн заметно дрогнул, задерживая дыхание, когда она обвила руками его талию.

Он задрожал еще сильнее. Вэл ничего не могла прочесть в его глазах, скрытых от нее светлыми волосами. Волк не был таким высоким, как Раза, но его роста и ширины плеч хватало, чтобы она с внутренней мукой знакомо почувствовала себя слабым человеком рядом с опасным зверем.

Глубокий вздох поднял грудь Шейна, он стиснул челюсти, пытаясь вернуть себе самообладание, стоял, не двигаясь, позволяя обнимать себя, смотря в сторону, будто не замечая прижавшуюся к нему Вэл.

— Забудь про Раза, — сказала Вэл, прикрывая веки, касаясь щекой гладкой кожи, — я просто еще один член его стаи и больше никто. Ничего нет и не может быть, — она говорила тихо, напряженно и очень-очень искренне. — Он настоящая тварь, Шейн. Он убил… мальчика, который…

Голос сорвался, она замолчала, кусая губы. Никаких сил не осталось, чтобы вспоминать, как кроваво-красный цветок распустился на шее Никса.

И все это — благодаря ей и ее гордости. Некого было винить.

Хотелось закричать, выплескивая боль наружу, но Вэл только сильнее вжалась лицом в плечо волка, приоткрытыми губами касаясь нестерпимо горячей кожи.

— Я видел, — удивительно мягко и тихо прозвучал голос Шейна. — Я пытался остановить его. Вемир тоже. Но Раза всегда слушает только себя. Мне жаль, что так вышло.

— Мне тоже, — прошептала Вэл, медленно отодвигаясь от Шейна. Пальцы скользнули по талии, чувствуя крепкие напряженные мышцы. Последний штрих — касание по кромке мягких штанов, легкое сожаление, и она, отстраненная и опустошенная, опустила руки вдоль тела, поднимая голову и осторожно заглядывая Шейну в побледневшее лицо.

— Мне очень жаль, что я обманывала тебя. Но я не врала, когда…

Шейн резко повернулся к ней, глаза его сверкнули синей бурей. Неожиданная перемена ударила глубоко внутри, рождая ураган, вихрем закрутивший едва осевшие в глубине эмоции, вздергивая и одновременно разрушая.

— Когда — что, Вэл? Когда играла со мной в любовь? Ах да! Ты же так и сказала мне — любви нет. — Волк, бледный как полотно, с горящими гневом глазами поднял руку ко лбу, рассеянно вытирая выступившие капельки пота. — Тогда в чем ты не обманывала, а? Может, в том, когда прекрасно изображала страдание? — Едкая дрожащая ухмылка на красивом лице отдалась тоскливой болью. Шейн поморщился, отводя взгляд от Вэл, точно ему было неприятно смотреть на нее. — Или когда делала вид, что тебе плохо с Раза? А может быть, когда предлагала помочь убить его?