Прикосновения зла (СИ)

— Дух захватывает! — сказала девушка.

— Очень красиво, — согласился лихтиец, рассматривая звёздный купол над ними.

— Я рада, что браслет Клавдия прин"eс тебе удачу.

— Ваш брат отказался забирать его обратно. Такая дорогая вещь должна украшать благородного человека. Не раба.

— Мэйо не любит носить драгоценности. Ему всё равно, сколько они стоят.

— Понимаю. У него есть бесценное сокровище — вы. Любое другое меркнет перед вашей красотой.

— Если бы он хоть немного дорожил мной, то не отпускал бы пошлых шуточек о моей груди, бедрах и… заднице.

— Обстоятельства вынуждают нас говорить не то, что думаем, и поступать не так, как следовало бы.

— Твоя обязанность — защищать брата. И словом, и мечом. А мне прид"eтся самой о себе позаботиться.

— Я научу вас, госпожа.

Нереус поднялся на ноги:

— Потребуется только гибкость тела и живость ума. Двигайтесь, вынуждайте меня постоянно следить за вами и вашим клинком. Навязывайте свои правила игры.

Геллиец с интересом наблюдал, как девушка пытается разгадать его, прощупывает в поисках уязвимого места в обороне.

Пока не умея обманывать соперника, Виола была для него открытой книгой.

Нереус знал, в какую сторону она сделает шаг, как разверн"eт плечи, когда взмахн"eт "рудисом".

Её удары проваливались в пустоту. Раб терпеливо позволял госпоже разобраться с разделявшим их расстоянием.

— Не бейте издалека, подступите ближе.

— Отсюда ты достанешь до меня мечом!

— А оттуда вы никогда не достанете меня.

Виола подпрыгнула и резко выбросила руку вперёд. Геллиец уклонился, подхватил её за талию и закружил над землёй:

— Не скачите, как заяц, скользите, как змея.

Девушка рассмеялась:

— Мне казалось, что я вспорхнула, как бабочка.

Нереус поставил её на ноги.

Звук из темноты заставил парня насторожиться.

Кто-то выследил их и приближался к поляне.

Шли без фонарей и факелов: значит, не нобили и не надсмотрщики.

Шли со стороны барака. Рабы? Что им здесь нужно?

Геллиец прижал палец к губам и мягко оттеснил Виолу к дереву.

Она тоже услышала голоса и перепугалась.

— Кто там?

— Я узнаю, — пообещал невольник. — А вы обождите меня здесь.

Он ловко поднял девушку и усадил на ветку:

— В листве вас вряд ли заметят. Не привлекайте к себе внимания.

— Сколько их?

— Трое или четверо. Сейчас посмотрю.

Нереус взял оба олисба и направился к незванным гостям.

Их оказалось трое.

Два парня без оружия, третий — широкий — с палкой.

— Геллиец! — сипло позвал он. — Ты где, белобрысая шлюха?

— Он был тут с каким-то парнем. Я сам видел, — пробасил второй раб.

— Геллийцам девки не нужны, — хохотнул другой. — Они любят с овцами и друг с другом!

— Какая свежая шутка! — рявкнул Нереус, пряча баубоны за спиной. — Вас, скудоумных, всех разом поиметь или по очереди?

— Борзый язык! — хмыкнул раб с палкой. — Только верховой из тебя — дерьмо. И победа не твоя! Молодой нобиль заговорил твою лошадь!

— Да! — поддержали его дружки. — Рунако сказал, что ты ослепил его на финише волшебным браслетом! Нечестная победа!

— Ложь, — пренебрежительно фыркнул Нереус. — Но вы мне вс"e равно не поверите.

— Будем бить, пока не признаешься!

— Возвращайтесь в свой барак, придурки, — осклабился лихтиец. — Вы представления не имеете с кем связались!

— Конец тебе, недоносок!

Геллиец поднял руки, продемонстрировав соперникам внушительной длины олисбы:

— Готовьте задницы, бараны!

Парни перепугались, но всё-таки полезли в драку.

Нереус лупил их играючи, нанося болезненные и обидные удары, но стараясь никого не покалечить.

Он впервые дрался на глазах у любимой девушки и это было волнительно.

Островитянин знал, что может одолеть противников в два сч"eта — свернуть им шеи, переломать конечности — но не хотел показывать Виоле бессмысленную жестокость.

Глупые деревенские парни… Он сам когда-то был таким же…

Конечно, они не распознали в нём подготовленного бойца, решили одолеть с наскока, толпой…

Неуклюжие.

Неповоротливые.

Двое сбежали в темноту. Остался только самый старший, уже без палки, с расквашенным носом…

— Хорошо дер"eшься, — прохрипел он, спл"eвывая кровь.

— Это моя работа, — спокойно ответил Нереус.

— А мы… поспорили. Коневод ты или подстилка домашняя.

— Я — меченосец.

Избитый парень вновь ринулся в бой.

Геллиец сшиб его с ног, прижал к горлу врага олисб…

В спину Нереуса ударил свет. Голос, от которого по всему телу пошла дрожь, грозно спросил:

— Что здесь происходит?!

Мэйо стоял на краю поляны, подняв над головой масляный светильник.

Островитянин лихорадочно думал над ответом. Сказать правду он не мог: за не"e достанется и Виоле, и ему, и дураку с конюшни.

— Вы что оглохли? — сердито прорычал поморец.

— Простите, хозяин, — Нереус показал олисбы. — Мы развлекаем молодую хозяйку известной сценкой о двух фавнах, вздумавших померяться членами.

— Виола? — нобиль с удивлением посмотрел на сестру. — Тебе нравятся подобные непристойности?

Сидевшая на ветке девушка пожала плечами:

— Да.

— Стыдоба! — поморщился Мэйо. — Йина сказала, что Нереус сбежал к тебе. Признаюсь, когда я ш"eл сюда, думал всякое. И неприличное тоже. Но… Такое действо за гранью моего понимания.