Прикосновения зла (СИ)

Нереус подош"eл к столу:

— Давай помогу. Вместе быстрее сделаем.

Нобиль протянул ему лист пергамента:

— Называй. Я буду записывать.

— Двадцать пять. Сорок. Тридцать семь, — начал диктовать меченосец.

Мэйо складывал и вычитал, что-то прикидывая в уме.

Затем бросил стилос и ткнулся лбом в стол:

— Не сходится.

— Может, пригласить счетовода?

— В том и беда, что у него вс"e сходится. Как-то уж слишком гладко. Циферка к циферке. Такого не бывает.

— Почему? Думаешь, раб не может скрупулёзно исполнять свои обязанности?

— Может, — нобиль выпрямился и сложил руки перед собой. — Если дело не касается денег. Сколько ты отдал за плащ?

— Я не знаю. Много. Прости, не нужно было так поступать…

Поморец улыбнулся:

— Я не обвиняю тебя в растрате. Просто хочу показать, что ты не в состоянии назвать мне точную сумму. Чувствуешь, на что намекаю?

— Да.

— И я не знаю, сколько было в кошельке. А этот счетовод знает.

— Или ловко выдумывает?

Нобиль кивнул:

— Оставим это до завтра. Я устал.

— Приляг. Отдохни.

— Ты что-то хотел мне сказать?

— На востоке города есть подпольная бойцовская арена, — Нереус просительно глянул на господина. — Лаура пообещала отвести меня туда сегодня ночью. Если ты позволишь.

— Мой отец, — сверкнул глазами Мэйо, — и его соратники много лет отстаивали запрет на подобные зрелища в Поморье.

— Я только посмотрю. И сразу назад.

Нобиль забарабанил пальцами по крышке стола:

— Что там за бои?

— Кулачные. Без оружия.

— Ладно. Убедил. Но пойд"eм вместе. Я тоже хочу посмотреть.

— Мэйо, разумно ли человеку твоего статуса…

— Нет, не разумно. Если узнают, кто я, и доложат отцу, скандал будет на вс"e Поморье. Так что прикрывай меня тщательно. И это… плащ одолжи!

— Нарядишься бабушкой? — поддел невольник.

— Твоей невестой! — рявкнул поморец, с хохотом выскакивая из-за стола.

Ночной город пах пылью и цитрусами. Кто-то разудало пел, восхваляя женские прелести. Его прогоняли из переулка едкой бранью.

Подходя к кабаку Лауры, Нереус пронзительно свистнул.

— Спорим, я могу громче? — тотчас заявил Мэйо, кутаясь в старый плащ.

— Давай, — подбодрил геллиец.

Нобиль, быстро наполнив грудь воздухом, издал залихватский свист.

— А я так могу, — меченосец сунул два пальца в рот.

Оглушительный посвист пронесся над сонной улицей.

Кто-то распахнул окно и выплеснул помои, чуть не забрызгав благородного носителя ихора.

Из другого окна грубо крикнули:

— Да чтоб вам пусто было, выродки! Шлюхины дети!

Покатываясь со смеху, два приятеля забежали в кабак.

Отец Лауры, длиннобородый мужчина с крепкими мускулами, поднялся навстречу гостям:

— Это ты что ли любитель сорить деньгами?

Он недобро глянул на Мэйо.

Нобиль снял с головы капюшон:

— А ты, кабатчик, привечаешь одних только скупердяев?

Мужчина близоруко прищурился. Лаура замахала руками и зашептала с кухни:

— Это благородный… Тот самый богач… Из Таркса…

Хозяин заведения спал с лица, согнулся, забормотав:

— Прошу извинить, уважаемый господин. Я стар и плохо вижу…

— Зови свою дочь. Хочу говорить с ней.

Лихтиец сделал приглашающий жест, выманивая девушку в зал.

Она робко выскользнула из кухни, краснея от волнения и неловко кланяясь:

— Доброй ночи вам… Большая честь!

— Мой раб сказал, что ты хотела познакомиться со мной. Так подойди ближе, не стесняйся.

Лаура нервно мяла тонкий поясок:

— Я не знала, что вы прид"eте…

— Ты же обещала угостить меня лучшей в Силладе капустой! Как я мог не придти?

Нереус заметил, что она готовилась к встрече с ним: уложила волосы, выбрала платье понаряднее, надела бусы.

— У нас лучшая капуста, уважаемый господин! — пробасил кабатчик. — Желаете отведать супу или чего посытнее?

— Пироги есть? Заверни нам с собой.

Лаура быстро засунула угощение в чистую тряпицу.

Мэйо положил перед мужчиной золотую монету:

— Я беру твою дочь с собой на прогулку. Обещаю вернуть е"e в целости и сохранности. Это за пироги. Сдачи не нужно.

Нобиль первым вышел на улицу.

Лаура придержала меченосца за локоть:

— Я думала, ты бахвалился в храме…

— Нет. Я говорил правду.

— Почему он в моём плаще?

— Захотел и одолжил на вечер.

— Одолжил? Разве вс"e твоё имущество не принадлежит ему?

— По закону — принадлежит. Но хозяин весьма вольно трактует законы.

Девушка вытерла покрывшийся испариной лоб:

— Как правильно к нему обращаться? Достопочтенный?

— Наверно, — усмехнулся лихтиец. — Зови господином. Не думаю, что он обидится.

Мэйо обернулся:

— Кто-нибудь угостит меня пирогом или я должен умирать тут от голода?

— Ты ведь ужинал с Ливием, — напомнил островитянин.

— Посмотри, милая девушка, какой я худой, — скорчил жалобную мину поморец. — А этот сытый, толстощ"eкий раб отказывает мне в кусочке хлеба.

Лаура с улыбкой протянула ему пирог:

— Отведайте, господин.

— Благодарю, красавица. У тебя доброе сердце. Не то что у этого геллийского мерзавца, только и ждущего моей скоропостижной кончины!

Нереус открыл было рот, намереваясь возразить, но понял — бесполезно. Мэйо оседлал свою волну и желал веселиться на широкую ногу.

Они добрались до восточной окраины города.

Во дворе одного из заброшенных особняков горели факелы.

— Почему этот дом пустует? — спросил нобиль.