Примадонны Ренессанса

– Я посылаю тебе сто дукатов, и хочу, чтобы ты понял, что не должен возвращать мне деньги, если они останутся после покупки вещей, которые мне нужны, но должен потратить их на покупку какой-нибудь золотой цепочки или чего-нибудь ещё нового и модного.

Однако нехватка денег часто мешала исполнению её желаний, потому что у маленькой Мантуи и доходы были невелики. Несмотря на это, Изабелла иногда тратила больше, чем могла себе позволить, и была должна большие суммы венецианским банкирам, которые обычно ссужали деньгами как её, так и Франческо. Иногда она была вынуждена также закладывать свои драгоценности и даже наряды, чтобы помочь мужу в его делах. Мантуанский агент однажды написал ей из Венеции:

– Умоляю, мадонна, вышлите мне без промедления немного денег, поскольку за мной гоняются все городские торговцы, в то время как мне нечем им заплатить, кроме добрых слов!

Тем не менее, Изабелла не была мотовкой и, хотя иногда могла впасть в крайность, чаще проявляла себя во всём как рачительная хозяйка.

– Мы скорее умрём, чем нарушим наше слово! – был девиз маркизы.

В её жизни большое место занимали не только драгоценности и платья.

– Мы хотим, чтобы Вы попросили у всех книготорговцев Венеции список всех итальянских книг в прозе или стихах, – писала она всё тому же агенту, – содержащих истории сражений и басни о героях современности и древности, особенно те, которые касаются паладинов Франции, и прислали их нам как можно скорее.

Но, как ни дороги были сердцу Изабеллы средневековые романы, классические авторы были ещё дороже. Даже в те первые дни в её библиотеке было собрано большое количество латинских авторов, включая произведения Вергилия и Горация, а также пьесы Сенеки, Плавта и других. Обладая истинным духом библиофила, Изабелла любила пополнять свою библиотеку редкими произведениями, даже когда не могла их прочесть, и особенно гордилась греческим «Евстафием», который написал папа Климент VII. Но первой книгой, приобретённой ею после переезда в Мантую, была иллюстрированная Библия. Даже в юном возрасте маркиза любила читать Отцов церкви и слушать проповеди. Самые красноречивые монахи того времени входили в число её друзей и корреспондентов. Но особенно она любила доминиканскую монахиню Осанну деи Андреази, родственницу Гонзага, к чьим молитвам обращалась во время войны и чумы.

Каким бы широким и разнообразным ни был интерес Изабеллы ко всем видам литературы, изучение поэзии оставалось её любимым занятием. Она была столь же неутомима в своих попытках заполучить произведения живых бардов, как и произведения мёртвых. В частности, Антонио Тебальдео, молодой поэт, который пользовался прекрасной репутацией при дворах Феррары и Болоньи, постоянно посылал ей свои стихи, хотя ненасытная маркиза всегда просила добавки.

– Разыщи мессира Тебальдео, – приказывала она Джакомо Тротти, посланнику своего отца в Милане, – и попроси его прислать двадцать или двадцать пять самых прекрасных сонетов, которые доставили бы нам наибольшее удовольствие.

Иногда она сама пыталась выразить свои мысли в стихах, и хотя тот же Тебальдео пророчествовал, что она далеко пойдёт в этом направлении и добьётся чудес в поэзии, Изабелла, однако, упорно отказывалась публиковать свои произведения, приговаривая:

– Эти стихи скорее принесут нам насмешки, чем славу!

Но среди всех придворных поэтов её круга тем, кем она восхищалась больше всего, был её родственник Никколо да Корреджо. С самого раннего детства она помнила его как самого красивого и галантного кавалера при феррарском дворе, отличавшегося особой доблестью на войне и турнирах и редким поэтическим даром. Никколо вырос в семье своего дяди Эрколе и присутствовал на свадьбе сначала Изабеллы, а потом – Беатриче После того, как его мать вышла замуж за сводного брата Моро Тристана Сфорца, он поселиться в Милане, где играл ведущую роль при дворе Беатриче. Но в душе по-прежнему оставался глубоко предан Изабелле, называя себя в письмах к ней преданным рабом, а её – «единственной мадонной» и «моей знаменитой Изабеллой». И в один памятный день, когда во дворце Моро в Виджевано разгорелась дискуссия о выдающихся женщинах того времени, Никколо да Корреджо даже отважился назвать маркизу первой дамой мира.

Через несколько месяцев после замужества Изабеллы отец разрешил своему любимому музыканту, констанцскому органисту Джованни Мартини, посетить Мантую и дать ей уроки пения. После своего возвращения в Феррару этот священник послал своей ученице сборник песен, умоляя её запомнить его наставления и практиковать их ежедневно. В то же время герцог Эрколе прислал Изабелле свою собственную книгу песен, чтобы она могла переписать свои любимые мелодии, умоляя дочь не хранить её слишком долго, а вернуть как можно скорее.