Свернула налево. Сбежала по ступенькам в подвал, где расположен спортзал и раздевалки. Прислонилась спиной к стене и прикрыла глаза. Начала убеждать себя, что нужно успокоиться. Сделала глубокий вдох и тут же закашлялась. Чёрт. Запах Коршунова меня преследует. Распахнула глаза и вскрикнула от неожиданности. Телефон упал на пол, от того, как я вздрогнула всем телом. Но я тут же забыла о нём. Забыла о том, где нахожусь. Потому что Саша сделал шаг вперёд, перехватил мои руки за запястья и завёл их над головой. Мне пришлось привстать на носочки. От этого я оказалась слишком близко к лицу Саши. К его припухшим губам, на которых виднелся укус от моих зубов. Чёрт. Я даже не заметила, как это сделала. Коршунов подался вперёд, но я резко отвернулась. Его губы проехались по виску.
— Что ты делаешь? — прохрипела я. — Я же сказала, что тот… то, что было в туалете — ошибка.
Сильные пальцы хватают меня за подбородок и разворачивают лицо к Коршунову.
— Скажи, что реакция твоего тела ошибка, — хрипло шепнул Саша. — Что твой частый пульс, который я прекрасно чувствую сейчас — ошибка. Твои приоткрытые губы — ошибка, — выдыхает мне прямо в рот. С губ срывается мучительный стон. — Твоя дрожь, твои стоны — всё ошибка, — различаю нотки ярости в его голосе.
— Ошибка, — всё же выдавливаю я, собрав последние остатки воли в кулак.
— А я так не думаю, Колючка, — рычит и оставляет на губах короткий поцелуй. Я неосознанно тянусь следом. — Ошибка — это твои отношения с рыжим.
Я распахиваю изумлённо глаза. Значит, не ошиблась. Открыла рот, чтобы ответить, но Коршунов накрыл мои губы жадным поцелуем.
— Чёрт возьми, — пробормотал он, когда воздуха перестало хватать и пришлось отстраниться. Саша лбом прижался к моему. — Хочешь сказать, что это ошибка, Колючка? Разве ты так реагируешь на своего рыжего? Отвечаешь так на его поцелуи?
— Тебя это не должно касаться, — взвилась я, дёрнув руками, но не сумев вырваться. — Сначала разберись со своими отношениями с Машей. Ответь мне, Коршунов, что вас с ней связывает?
Саша прищурил глаза и склонился к моему уху, чтобы прижавшись к чувствительной коже, зашептать слова, от которых мои глаза широко распахнутся, а по коже разбегутся мурашки.
Глава 13-14
— Хочешь знать, что меня связывает с Машей? — губы цепляют мочку и заставляют меня дрожать. Я снова вжата всем телом в крепкое и жилистое тело Саши.
— Хочу, — хриплю я.
— Зачем, Колючка? Тебя же не смущает, что рыжий сейчас ждёт тебя в актовом зале? — зубы прикусывают и оттягивают мочку уха.
— Не смущает, — снова дёргаюсь я. — Не я тебя по углам зажимаю и с поцелуями лезу, — шиплю сквозь стиснутые зубы, что удаётся мне с огромным трудом. — Не я обманываю свою девушку…
Саша хмыкает. Цепочкой поцелуев проходится по скуле. Задерживается на подбородке. И мимолётно прикасается к губам.
— Если так хочешь знать, что у меня с Машей, то вечером я буду ждать тебя у твоего подъезда.
— С какой это радости? — снова дёргаю руками, в тщетной попытке вырваться. — Я никуда с тобой не пойду.
— Хм… — хватка на руках исчезает. Коршунов отступает и поднимает с пола мой телефон, который совсем недавно мне подарил Дёма. Вертит в руках.
— Отдай, — протягиваю руку, но Саша отступает, качая головой. — Отдай, — вновь требую я, делая шаг ему навстречу и пытаясь выхватить из его рук телефон.
— Отдам вечером.
— Нет. Я не выйду, — шиплю я. — Это моя собственность. Ты не имеешь права.
— Я возьму ненадолго взаймы, — проводит пальцем по экрану. — Хм… Даже пароля нет. Забавно.
— Отдай, — меня начинает трясти от ярости. — Не смей лазать в моём телефоне, Коршунов! Это низко!
Вскидывает правую бровь и криво ухмыляется.
— Увы, Колючка, мне срать. Хочешь забрать телефон, выйдешь.
— Во сколько? — в бессильной ярости сжимаю кулаки и смотрю на парня исподлобья с ненавистью.
— В восемь.
— Ты не знаешь, где я живу.
— Знаю, — снова кривая ухмылка. И снова он оказывается очень близко. Носом к виску прижимается и шепчет. — Знаю, Колючка. В восемь.
И развернувшись, через одну ступеньку поднимается в вестибюль. Ноги подкашиваются в коленях, и я сажусь на пол на попу. Отстранённо замечаю, что чёрные шорты уже высохли. Из груди вырывается истеричный смешок. Пять минут назад я обнимала Машу, улыбалась ей, рассказывала сокровенное, а после снова целовалась с Коршуновым. И собираюсь вечером идти с ним… на свидание? На встречу? Я могла бы сказать брату, что у меня забрали телефон, и Саша был бы сурово наказан. Я могла бы сказать Лёве, и друг точно бы накостылял Коршуновому. Но я бы сказала, если бы это был кто-то другой. Тот, кто мне не нравился. Тот, кто не вызывал во мне столько чувств. Потому что я, как последняя идиотка, не хотела, чтобы у Саши были проблемы. Не хотела, чтобы ему причинили вред. Поэтому я выйду сегодня вечером к нему. Выйду, заберу телефон и больше никогда к нему не приближусь. Никогда.