Приманка для Коршунова (СИ)

— Ничего хорошего, — слышу смешок, от которого леденеет кровь. — Поверь, за её папашку возьмутся. Как и за… — замолкает, явно подбирая цензурные слова. — Как и за неё. Поверь, если накопают хорошо, то и за решётку упекут. Там мой хороший знакомый работает. Человек совести.

Я удовлетворённо улыбаюсь.

— Кто там, Дёмочка? — слышу приближающийся голос Милы. — Лёва? Дай мне трубку.

— Малыш, я разговариваю, — я с трудом сдерживаюсь от того, чтобы начать ржать. Голос Дашкиного брата меняется. Становится мягким и даже урчащим.

— Ничего. Потом договоришь. Дай мне, — слышу возню, звук шлепка и заливистый смех Милы.

— Привет, рыжик, — раздаётся её весёлый голос. — Как ты?

— Привет. Нормально, — направляюсь на выход из больницы.

— Как там Дашенька? Мы билеты взять смогли только на сегодня. Очень жаль, что сразу не смогли приехать.

— Дашка сейчас подавлена. Я ей сказал прогнозы врачей.

— Зачем? — укоризненно.

— Дашка пыталась сесть. Ей нельзя, ты же знаешь.

— Ох, Даша… Такая же упрямая, как и её брат. Мы завтра уже приедем. Ты пригляди за баб Любой. У неё сердце слабое.

— Я с утра заходил. Заставил выпить таблетки от сердца. Но она держится. Тесто замешивала для блинчиков. С творогом Дашины любимые будет делать. Потом поедет в больницу. Вчера тоже была, вещи привозила, но Дашка уже спала.

— Ты вечером ещё заглянешь? — просит Мила.

— Конечно, даже не обсуждается.

— Эх, куда только Дашка смотрит, — хмыкает Мила в трубку. — Будь я на её месте и не замужем, себе бы такого золотого парня забрала.

— Обязательно ей передам, — фыркаю я смущённо. — Ты ведь тоже с двойняшками прилетишь?

— Да. Покоя тебе точно не будет, — слышу на заднем фоне лопотание Оли. — Ой, проснулась младшая, сейчас и старший следом орать начнёт. Давай, Лёва, скоро увидимся. Обнимаю, — и сбрасывает вызов.

Невольно улыбаюсь, когда вспоминаю Дашкиных племянников-карапузов. Настоящие непоседы. Кажется, оба унаследовали это от мамы. Вспомнил, как Даша рассказывала о нелёгкой жизни Милены. Об отчиме уроде, который был жестоко убит в собственном доме. В новостях говорили, что это был его партнер по бизнесу, но я прекрасно знал, что это был Демьян. Будь я на его месте, я бы тоже не раздумывая убил того, кто причинил бы вред моей любимой. Маше.

Я был готов увидеть забитую и вздрагивающую от каждого звука и прикосновения девушку, а увидел задорную, вечно улыбающуюся Милу. Эта девушка быстро стала частью нашей большой семьи. Именно семьи. Потому что мои родители считали Дашку своей. Иногда даже мама позволяла себе называть её «дочей». Да и баба Люба была мне ближе родной бабушки.

Уже выходя из больницы, обернулся. Показалось, что увидел знакомую фигуру слева. Но увидел только затылок скрывающегося за углом парня. Показалось? Или Коршунов наведался в больницу? Хмыкнул.

Совершенно неожиданно сознание подкинуло картинку. Коршунов сжимает рукой шею Голован и вжимает её в стену у сцены. Чёрт. Я же вернулся в актовый зал, когда скорая увезла Дашку. Но увидев лужу крови на полу, ушёл на улицу. Где меня вывернуло в кусты.

Зашёл в автобус и двинулся в самый конец. Заметил у окна, сидящую на одиночном сиденье, свою Куклу. Застыл, расплываясь в дебильной улыбке. Маша меня не замечает, что позволяет мне взглядом медленно скользит по ней. Сегодня на худых ногах свободные джинсы, которые открывают вид на тонкие щиколотки. Да. Эти щиколотки я несомненно покрою поцелуями, когда девчонка станет моей. А она станет. Совсем скоро. Одёрнул себя, чувствуя, как просыпается внутри желание. Скользнул взглядом на колени, на которых лежит рюкзачок. Тонкие пальцы отбивают на нём ритм, который звучит в её наушниках. Улыбнулся ещё шире. Подошёл к девчонке. Присел рядом с ней на корточки, благо автобус в это время почти пустой. Кукла вздрогнула и перевела на меня взгляд. Расплылась в улыбке и вытащила из уха наушник, который я забрал из тонких пальцев.

— Привет, — смущённо поздоровалась девушка.

— Доброе утро, Машенька, — я ласково провёл пальцами по её щеке. Девушка вспыхнула, покраснела, опустила взгляд. Заправил светлую прядь волос за ухо. Улыбнулся широко. Мне нравится её смущение. Мне нравится её запах. Её улыбка. И учащённое дыхание. Она вся мне нравится. Полностью.

— Как там Даша? — подняла на меня свои бездонные глаза, в которых я утонул, потеряв связь с реальностью. — Ты от неё едешь?

— Будут делать операцию, — улыбка сходит с моего лица.

— Всё так плохо? — Кукла перехватила мою ладонь и осторожно сжала.

— Зрение не возвращается. Я не понимаю всего того, что говорят врачи.

— Она скоро поправится, я знаю, — маленькая ладонь оказывается на моей щеке. — Ведь кругом столько любящих и прекрасных людей.

Я смотрю на Машу и не могу поверить, что бывают такие наивные и светлые люди.

— А что будет с Настей, Лёва? — спрашивает осторожно Маша, когда молчание затягивается.

— Хотелось бы, чтобы посадили на пару годиков.

— Лёва… — ахает Маша. — Но так нельзя!