Приманка для Коршунова (СИ)

Ещё раз провела пальцами по фотографии. Встала с корточек и побрела в сторону могилы наших родителей. Демьян стоит, низко склонив голову. Его плечи напряжены, а на скулах ходят желваки. Положила ладонь ему на спину и мягко провела.

— Они не обижаются, Дёмочка, — поднырнула под его руку и прижалась к горячему боку брата. — Они только счастливы, что у тебя есть семья. Главное ведь не то, как часто ты приходишь. Важно то, что ты их помнишь.

Заглянула в тёмные глаза брата, в которых затаилась боль. Я знаю, что родителей он любит больше меня. Потому что ему был двадцать один год. Он в разы лучше понимал, что произошло.

— Я постоянно думаю о том, что погибли не только они, — сорванным голосом шепчет брат. — У нас должна была быть сестра, Даша. Я был в казарме, когда узнал об этом, — улыбается слабо, явно вспоминая. — Я должен был вернуться как раз к родам.

Я молча обнимаю брата, чувствую, как под ухом колотится его сердце.

Так мы стоим минут десять.

Боковым зрением замечаю фигуру в чёрной куртке. Не знаю почему, но она привлекает моё внимание. Щурю глаза, вглядываясь. Вижу Сашу Коршунова, нашего новенького. Парень останавливается у могилы. Рукой проводит по надгробию. Я не вижу выражения лица парня, но по поникшим плечам, понимаю, что парня больно. Тот, к кому он пришёл сюда, был ему очень дорог. Я скольжу взглядом по его фигуре.

Стыдно признаться, но я целый день сегодня кидала на него взгляды. Что-то заставляло вновь и вновь скащивать глаза направо. На широкие разворот плеч, обтянутые чёрной водолазкой. На ровный нос, по которому жутко сильно хотелось провести пальцами.

— Ты знаешь этого парня? — раздаётся над ухом голос брата.

Я вздрагиваю, понимая, что слишком сильно увлеклась разглядыванием новенького. Покраснела, пойманная на поличном, и отвела быстро взгляд.

— Да. Это мой новый одноклассник. Ты разве не знаешь? — вскидываю глаза на суровое лицо брата.

— Нет, — пожимает плечами. — Я его в клубе частенько видел, когда Лекс помладше был. Способный парнишка. В нокаут даже взрослых мужиков отправлял. Надо будет обязательно заглянуть в клуб. Давно там не был.

— Лекс? — переспрашиваю я, чувствуя, как сердце начинает колотиться в ушах. — Его зовут Лекс?

— Что тебя так удивило? — подозрительно щурится, сканируя взглядом моё лицо.

— Ничего, — быстро спешу заверить брата.

Но по выражению лица Дёмы и по тому, как он кидает взгляд на новенького, понимаю, что он не поверил.

— Я так замёрзла, поехали уже домой.

А в машине я вспоминаю каждое слово Лекса.

«Ты вспомнишь, маленькая. Я обещаю».

«Ты знаешь меня давно, малыш. Пять лет».

«Врачи всё сделают, чтобы ты увидела. Чтобы ты вспомнила. Даже если не вспомнишь, я тебе напомню».

Пять лет? Может ли быть так, что Лекс, который был в больнице и Саша Коршунов — это один и тот же человек? От размышлений снова начинает болеть голова. Поэтому я просто прикрываю глаза и откидываюсь на мягкую спинку сиденья. По-прежнему мне не даёт покоя мысль, что я забыла что-то безумно важное. У меня десятки вопросов, на которые я не могу никак найти ответа. Например, почему у меня в шкафу чужая мужская толстовка? Почему в галерее телефона фотография голого торса? Идеального торса. С ровными кубиками пресса и развитой грудной клеткой. На фотографии штаны сидят непозволительно низко. И мне стыдно от того, что хочется пальцами проследить дорожку тёмных волос. Я знаю, что это не Лёвин торс, потому что друга я видела сотни раз без футболки. Его кожа бледнее. И у Лёвы нет родинки возле сердца. Да, парень чудесно сложен, но его фигура ни разу не волновала меня настолько, как простая фотография в моём телефоне. Фотография, которая была сделана на камеру моего телефона накануне несчастного случая. Сжала пальцами переносицу. Боже! Как же я хочу вспомнить тот отрезок времени, который просто стёрся из моей памяти.

И почему-то мне кажется, что Саша Коршунов и его девушка, Маша Синичкина, могут мне помочь.

[1] Что конкретно произошло, можно прочитать в «Его строптивом наваждении» или в «Мышке для Котова».

Глава 27

Лёва

Эти два месяца тянутся бесконечно долго. Почти каждый грёбанный день я вижу свою Куклу. Вижу, и не имею возможности прикоснуться. Не имею возможности запустить руку в её волосы. Пропустить между пальцами пряди светлых волосы, запах которых я до сих пор не могу забыть. Вижу её пухлые губы, вкус которых я никак не могу выкинуть из головы. Вижу, как Коршунов не отходит от неё ни на шаг. Вижу её невероятные голубые глаза, которые она быстро отводит, стоит мне поймать её грустный взгляд. Чувствую её нежный запах, когда она проходит мимо, когда я нарочито близко подхожу к ней. Только девчонка старательно избегает меня. Всеми силами. Едва замечает, что я направляюсь в её сторону, сбегает.