Примерный сын (ЛП)

Поначалу я тащился от попсы и рока, затем перешел на соул и блюз, с блюза на джаз, с джаза на босса-нову [прим: стиль бразильской музыки], а с нее на танго. С танго я переключился на иную мировую музыку, североафриканскую и ближневосточную, а оттуда плавно перебрался на классику, и тут, почти естественным образом, из-за отсутствия голоса понял, что именно человеческий голос трогал и волновал меня. Тогда я начал увлекаться эстрадными певцами, например, Шарлем Азнавуром, к вящему удовольствию моей матери. Со временем меня начали интересовать все музыкальные жанры, которые всякий раз обладали теплотой, точнее говоря, душой, искренностью и непосредственностью. Эта музыка никогда не была холодной, равнодушной штамповкой, поставленной на поток руководством многонациональных компаний. К примеру, в компании, где работает моя сестра, производят чистящие средства и косметику, думая больше об упаковке и этикетках, чем об ее эффективности, и это совершенно очевидно. Поэтому, я высоко ценю стиль фламенко, по-прежнему остающийся естественным и непринужденным, и даже могу получить удовольствие от сарсуэлы, такой легкой, такой повествовательной, чуточку напыщенной и высокопарной, с голосами, полными оттенков, которые стремятся только сопровождать и развлекать. [прим: сарсуэла — испанский музыкально-драматический жанр, сочетающий в себе вокал, разговорные диалоги и танцы]. Хотя многим и непонятно, но иногда мне доставляет удовольствие музыка муниципальных групп, симфонических или военных оркестров, потому что также как и многие убийственно-губительные скрипки, они неминуемо заставляют людей быть романтичными. Мне нравятся бесподобно-могущественные духовые оркестры. Особый смак я нахожу в иных их оранжировках популярных и легко узнаваемых мелодий других жанров, которые не были написаны для медных и деревянных духовых инструментов. Музыканты таких оркестриков, как правило, любители, жители городков Леванта, вкладывающие в эти группы все свое желание и интерес; они заставляют безраздельно поверить, сколь безмерно это чувство, которое они передают, и за которое мне нравится цепляться. [прим: Левант — географический регион Испании вдоль средиземноморского побережья Пиренейского полуострова и Болеарские острова] Я так подробно объясняю это для того, чтобы стало понятно, почему в понедельник, на следующее после паэльи утро, подняв жалюзи магазинчика, я почувствовал, что меня гложет страх, и первое, что я сделал — побежал и включил радио. Возможно, я сделал это по инерции, чтобы вернуть спасительную повседневную рутину, которая утешает людей, когда у них происходят крупные неприятности. Когда звучит музыка, я точно не один, и мои чувства находят отражения, которые, как мне кажется, придают им смысл и образ. Подходила к концу программа, которая особенно мне нравится, и называется она “Все утра мира”. Голос у диктора такой, что заставляет тебя думать — жизнь нежна, проста и желанна. Именно об этом и хочется думать человеку в восемь часов утра. Диктор мог бы быть моим другом, во всяком случае, мне бы этого хотелось, потому что он кажется славным малым. Проблема в том, что этим утром я чувствовал себя так, словно все утра мира собрались в одном, единственном, и опрокидывали на меня тяжкий груз своего веса. Даже голос друга-диктора не придавал мне сил. Я переключился на “Радио 3”. Там звучала композиция группы McEnroy. Обычно, эта баскская группа оказывает на меня довольно сильное воздействие, но сегодня и она не успокаивала. Меня охватил страх перед радио. Сейчас я не хотел пытать счастья ни с информационными передачами, ни с проверенными не раз передачами-дискуссиями, которые в другие дни вызывали у меня улыбку; в них меня забавляло самомнение и самодовольство журналистов или экспертов, словом, спорщиков, высказывающих свое мнение. Я боялся быть снова атакованным рекламой “души улитки” и выключил радио. Было до чертиков холодно. По понедельникам, пока не включится отопление, и воздух не прогреется, магазин похож на холодильник. Я решил сварить себе кофе, но к сожалению, как бы ни хотел я вернуться к старым повседневным делам, у меня ничего не получалось.