Примерный сын (ЛП)

Со временем смерть моего отца и уход Лурдес отодвинулись на второй план. Помните тот эпизод во сне, который так хорошо запомнился моему отцу, — день, когда Лурдес взяла меня за руку? В действительности в тот день отца уже не было в живых, и дела мои были из рук вон плохи. Узнав, что отец умер, Лурдес пришла ко мне домой, чтобы быть рядом со мной. Полагаю, ее родители, как и все остальные, были настолько шокированы этим фактом, что будучи людьми достаточно традиционных взглядов, тем не менее разрешили дочери провести эту ночь со мной, словно она, поддерживая меня и по-своему перенося утрату, могла облегчить боль. И она ее облегчила, по крайней мере на какое-то время. На следующий день в ритуальном зале я попытался поцеловать Лурдес, но она деликатно уклонилась. Не так явно, потому что нужно было иметь в жилах ледяную кровь, чтобы открыто оттолкнуть человека, чей отец совсем недавно скончался и сейчас лежал в гробу в четырех метрах отсюда. Она просто слегка повернула в сторону лицо, так что мой поцелуй пришелся не в губы, а в щеку, и мягко, но решительно убрала мои руки со своей спины, оставив меня стоять с глупым видом и нелепо вытянутыми вперед руками. Если бы кто-то увидел меня в подобной позе, я сгорел бы со стыда. Это был первый признак перемены, ее отдаления от меня, как она того и хотела. Но кто в настоящее время вспоминал о Лурдес? Встреться она мне сейчас на улице, я, пожалуй, даже не узнал бы ее. Нет, Лурдес не является душевной раной всей моей жизни, хотя, закончившись, наша с ней юношеская связь заставила меня пострадать.

Ничего общего с Кориной. Корина — совсем другое дело. Мне очень хотелось, чтобы быстрее наступил завтрашний день. Возможно, мы снова пойдем ужинать или что-нибудь перекусим, прежде чем… Впрочем, это будет где-то еще. Мне не по средствам ходить каждый вечер в отель NH. Где бы нам переспать? Рано или поздно, мне придется поговорить с мамой, потому что Корина жила в квартире вместе со своими землячками, и одним из условий их совместного проживания было не водить домой никаких гостей. Оно и понятно. Парень, который остается у тебя ночевать, потом принимает душ, тратит свет и воду, пьет кофе, пользуется газом, занимает жилплощадь, не платя ни копейки. Этот вариант был невозможен. Кроме того, Корина не только женщина, имеющая четкие убеждения, что очень мне подходит, она еще и осмотрительная. Когда я отвозил Корину домой после отеля, она заставила меня высадить ее в нескольких домах от своего подъезда, чтобы никто не видел, как она выходит из моей машины.

— Я не хочу сплетен, — коротко сказала она. — Никто не должен знать о моей жизни, не то потом узнают в Байя-Маре.

Думаю, она имела в виду, чтобы об этом не узнала там, в Румынии, ее четырнадцатилетняя дочь, ведь как ни странно, Корина была матерью, хотя ничто в ее облике не выдавало мать юной девушки. Должно быть, это невероятно здорово иметь детей, будучи очень молодым, потому что потом, уже обзаведясь детьми, ты и дальше будешь оставаться молодым. Что касается меня, то этому уже не бывать. Как и множество моих друзей, случись со мной такое, я буду поздним отцом. Но, коль скоро, речь обо мне, то я должен сказать одну вещь: сегодня ночью я вдруг понял, что тоже хотел бы быть отцом.

Пусть я поступил опрометчиво, но я сказал Хосе Карлосу:

— Она разведена, у нее есть дочь, и я, не знаю почему, вдруг вижу себя вместе с ней и нашими детьми.

— Ну ты даешь — быстро шагаешь, — восхищенно присвистнул Хосе Карлос, восторгаясь моей идеей. Ничто не доставило бы ему большее удовольствие, чем видеть меня окольцованным. — И где ты с ней познакомился?

— В магазине, — односложно ответил я, не желая вдаваться в подробности. — Знаешь, я так рад, мне кажется, что в этот раз все может быть иначе.

— Я тоже очень рад за тебя, Висенте, — серьезно произнес Хосе Карлос. — Давно пора. Плохо, когда человек один. Одиночка становится нетерпимым, у него мания непримиримости. Нужно с кем-нибудь делить свою жизнь.

Я слушал друга, и с каждым его словом перед мысленным взором возникала картина моей размеренной и гармоничной семейной жизни с Кориной.

— Тут такое дело, я хочу снова пригласить ее на свидание, но есть одна загвоздка — куда ее отвести? Мы оба живем в квартире не одни, и я не миллионер, чтобы каждый день шляться по отелям, а заниматься этим в машине мы уже стары, — поделился я с другом беспокоившей меня проблемой. Хосе Карлос достал из кармана связку ключей и торжествующе потряс ею передо мной:

— Выше нос, старина, а моя квартира на что?

— Черт, дружище, я так тебе благодарен!

Я не просил его об этом открыто, но именно на это я втайне и рассчитывал.

— Даже если я буду дома, вы устроитесь в комнате для гостей. Мне это не мешает.