Примирение

– Ты, наверное, впервые оказался в приличном обществе. Твой дед не работал над твоим воспитанием? Пока все не разойдутся, не смей выходить из-за стола. Это считается дурным тоном. Тебе понятно?!

Что?! Нет, нет, нет… как… как он вообще смеет?! Он не имеет права так говорить о дедушке. Да и о каком приличном обществе говорить-то, когда ни один из этих долбаных родственников не обмолвился ни словом о покойном.

Один из них вообще рассказывал анекдоты! Какие нахрен анекдоты?! Какие?! У всех «этих» только одно на уме – пожрать, побухать и трахнуть чужой мозг тупыми анекдотами.

– Надеюсь, мы друг друга поняли, – заключил отец и ушел.

Что он возомнил о себе? Вернулся спустя много лет, и ещё диктует мне условия! Надутый индюк! И это мой отец? – я с горечью сплюнул на тротуар и прошёл мимо уставившихся на меня девчонок обратно в ресторан.

Глава первая. Просто плохой день прямиком из прошлого

Я лежал и пялился в потолок. Почти все стены комнаты были обклеены плакатами с изображением Виктора Цоя. Я любил его песни. Они возвращали меня к жизни, когда было особенно тяжко. Моим одноклассникам было этого не понять. Как говорил мой учитель истории: чего ожидать от поколения, сидящего у подъезда с банкой «Ягуара»?

В голове на секунду возникла аналогия с современным репером, дающим концерт на стадионе перед многотысячным стадом баранов.

Меня сразу же потянуло нарисовать карикатуру. Я вскочил с кровати и побежал к рабочему столу. Заточил карандаш и начал водить острым грифелем по бумаге.

Разговор на кухне меня отвлёк. Я приоткрыл дверь и прислушался. Бабушка и отец о чем-то говорили.

– Мам, давай помогу.

– Да нет, Васечка, не надо.

– Тебе же тяжело.

– Ну хорошо, сыночка, раз ты настаиваешь.

По звуку кто-то наливал чай.

– Какой же у тебя вкусный обед получился. Просто объедение!

– Спасибо, сыночек. Рада, что смогла угодить.

Послышался звук поцелуя.

– Как же я соскучился по тебе! Как же долго я тебя не видел! Все-таки по скайпу болтать намного хуже, чем вживую.

– О! Да, сыночек. Я так рада, что ты здесь. Так тепло на душе! Как твой бизнес, сыночка? Надеюсь, у тебя хороший заместитель.

– Да, у меня отличная команда. Я долго набирал людей, которым смогу доверять. Главное, расставить правильные приоритеты и не давать работникам спуску. Надо, чтобы были полнейший порядок и дисциплина. В лесном бизнесе это особенно важно.

– Какой ты у меня молодец, сыночка. Деловой, ох деловой. Горжусь тобой!

– Кстати, не видела мои таблетки «Рокона»? Такая серая упаковка.

– О! Конечно, сыночка, я их, по-моему, в аптечку положила, посмотри в коридоре.

Послушав разговор отца и бабушки, я уже было подумал, что относился к отцу слишком сурово, но его последняя фраза меня как будто шандарахнула по голове:

– Мам, ты не представляешь, как я рад, что мы избавились от этого старого хрена! – сказал отец.

– Да, сынок. Царствие ему небесное. Жаль, что к тебе он был так несправедлив.

Уж от кого-кого, а от бабки я не ожидал такое услышать! Бабуля явно сидит под чем-то жестким и не соображает, что вообще несет. Будто ее здравомыслие приняло приличную дозу ЛСД и находится под сильнейшим кайфом.

Мне хотелось ворваться на кухню и наорать на них. Кто эти двое такие, чтобы говорить всякое дерьмо про моего друга, наставника и просто хорошего человека?! Один пропадал в заднице мира и приперся через много лет неизвестно для чего! Другая, черт ее дери, старая корова, которая уже явно не осознает, что говорит в порывах старческого слабоумия.

Я глубоко вдохнул, выдохнул, сжал кулаки и стремительным шагом вернулся в комнату. Бросился на кровать и впился зубами в подушку. В голове эхом раздавались отцовские слова: старый хрен, старый хрен, старый хрен.

Я достал из-под матраса «айпод» и пролистал плейлист. Вставил наушники и включил песню «Восьмиклассница». Я долго ворочался в кровати. Едва сдерживал подступающие к глазам слезы. Постоянно хлюпал носом. Чувствовал себя самым одиноким и несчастным человеком в мире.

В наушниках заиграл куплет, мне полегчало:

И светят фонари давно,
Ты говоришь: "Пойдём в кино",
А я тебя зову в кабак, конечно.

Для меня музыка была некой отдушиной, как для заядлого курильщика очередная доза никотина в момент сильного стресса. Строчки из песни напомнили один эпизод из моей жизни.

Октябрь 2011 года

Когда я учился в третьем классе, сидел на последней парте. Наша классная руководительница записывала арифметические примеры на доске. Дима Турков поглядывал на меня с третьего ряда. Он поворачивал ко мне свою квадратную физиономию и подмигивал.

Турков был сильным и здоровым, как «Гелендваген». Его боялись все мальчики в классе. Одни страшились, что их изнасилуют. Другие тряслись, что им вышибут мозги с одного удара. Дима Турков не трогал только девочек. Представительницы прекрасного пола не входили в круг его сексуальных предпочтений.