Примите женщину как есть

В том, что мы не правы – иногда…

Жить иначе – сшибая верхи,

Мы не можем, и часто со стоном

Мы слезами смываем грехи,

В тишине припадая к иконам…

* * *

Разбрызгав строки по листу,

Смешав чернила с вдохновеньем,

В них передав всю красоту,

Что в нём звенела песнопеньем,

Поэт на время замолчал…

И так сидел – опустошённый…

Признаться, он предполагал,

Что стих получится – никчёмный,

И свои строки не читал…

А самокритикой разгромной

Себя ещё не бичевал…

Так и сидел, как – отрешённый…

Он был придирчивым, поэт,

К своим словам и к строчке каждой,

Чтобы сказать им – да, иль – нет,

Он к ним вернётся не однажды,

Но не сейчас…

Сейчас поэт едва ли видел красок цвет…

Незваная гостья

Луна цепляется за крышу,

Стремясь в окошко заглянуть.

По ней скользит уже, я слышу:

Торочит к форточке свой путь.

Плутовка тащится на запах:

Картошку с салом жарю я.

Он за окном – в еловых лапах…

Не запах, а беда моя!

Намедни, также вероломно

Снегирь на кухню залетел,

Схватил сальца кусок огромный

И без «спасибо» улетел.

Теперь с ухмылкой плотоядной

Луна вот ломится в окно…

Она мне кажется всеядной:

Сожрёт меня, блин, заодно…

Прогнать плутовку я не в силах,

Как и не в силах ей отдать

Свой ужин, как бы ни просила…

Картошка кончилась опять!

Пускай заходит! Сговоримся!

Скользит уже по кухне тень…

Я – холостяк! Поматеримся!

Да и картошка… каждый день!!!

* * *

Жизнь не отложишь «на потом»,

Не перепишешь, не исправишь.

Она – безжалостна! Притом,

Ты вроде ей с рожденья правишь…

Нельзя жизнь заново прожить,

Как не прожить и жизнь чужую.

Ты обречён свою любить,

Уже с рождения – такую…

Но, как же глуп ты – Человек!?

Шаги твои, как прежде, зыбки:

Из века – в век, из века – в век

Ты снова делаешь ошибки…

Идти ты можешь по прямой

До цели, быстро, не петляя,

Но выбираешь путь иной,

Как предки, шишки набивая…

По тропам сильно поплутав,

Ты вновь выходишь на дорогу,

И под конец совсем устав,

Ты молвишь всё же: «Слава Богу!»

Ты – Человек, благодаришь

Богов за жизнь, что проживаешь,

И исправляться не спешишь,

И в этом прав ты… понимаешь…

С годом Кролика – Вас!

Января я, признаться, немного боюсь, —

Год особый на нас наступает.

Как от женщин теперь ночью я отобьюсь —

Их рожать Президент призывает?

Обещает земли дать им – добрая власть,

Капитал «материнский» подкинуть.

Зная Нового года известную страсть,

Я боюсь в их объятиях сгинуть.

Я боюсь, словно Кролик, всего и всегда,

В страхи эти уже не вникая.

С января дорожает и газ, и вода…

В общем, всё – без конца и без края.

Аномальною будет простая зима…

Будет дымным ли новое лето?

Загорятся ли вновь где – леса и дома?

Как меня-то коснётся всё это?