Принадлежащая ему

— Кэролайн, это было потрясающе. Ты великолепна. Мне тоже понравились твои развратные речи, я чуть не кончил тебе прямо в лицо, когда ты это сказала. Ты фантастическая, детка, — он целует мой лоб и обнимает меня, защищая, тепло наших тел сливается воедино. Я чувствую себя в большей безопасности и удовлетворении, чем когда-либо прежде. Но потом я задаюсь вопросом, делает ли он это с другими девушками, и не притворство ли это все? Я прогоняю эту мрачную мысль, как только она у меня появляется. Конечно, нет.

Глава 4

Джексон

Я просыпаюсь под плавное укачивание яхты, когда она рассекает волны. Мне нравится спать на этом судне, особенно во время круиза. Яркий солнечный свет льется через иллюминатор рядом с моей кроватью, освещая золотистые волосы и шелковистую кожу Кэролайн, которая спит рядом со мной. Я протягиваю руку и провожу пальцами по ее волосам, снова вдыхая ее аромат. Я никогда раньше не позволял женщинам спать в моей постели. Однако с этой женщиной я никогда не захочу, чтобы она покинула ее. Не могу дождаться, чтобы снова прильнуть к ней ртом. Одна мысль об этом возбуждает меня, на мне только трусы-боксеры, и мой член уже начинает напрягаться в них.

Мне так хотелось попробовать ее киску прошлой ночью, особенно после того, как я узнал, что для нее это первый опыт. Она была так совершенна, отбросив все свои запреты, чтобы насладиться этим. А когда она впервые кончила на мои руки и лицо — этого было почти достаточно, чтобы я перешел грань. Не знаю, смогу ли когда-нибудь насытиться этим удивительным созданием.

После того как она так великолепно отсосала мне вчера вечером, я обнял ее, когда она задремала. Я отнес ее на свою кровать, стащил с нее платье и заменил его одной из своих футболок. Я также взял пару ее трусиков из каюты и надел их на нее. Это было все, что я мог сделать, чтобы не опуститься на нее снова. Но бедняжка даже не проснулась, должно быть, была измотана. Умопомрачительные первые оргазмы дают о себе знать. Кэролайн начинает шевелиться, издавая милые стоны.

— Доброе утро, солнечное сияние! — я не могу удержаться, чтобы не произнести это с нетерпением, голова кружится, как у долбаной школьницы после первого гребаного поцелуя. Что эта женщина со мной сделала?

Она протирает глаза и открывает их. Увидев меня, Кэролайн тут же улыбается, широко вытягивая руки, и ее сиськи выглядят просто охренительно в моей футболке, растягивая ее.

— И тебе доброе утро.

Господи, я хочу съесть ее киску прямо сейчас, либо трахнуть до потери сознания. Я также не понимаю этих собственнических чувств, которые испытываю по отношению к ней. Я не хочу, чтобы другой мужчина когда-либо смотрел на нее, не говоря уже о том, чтобы прикасался к ней. Что я буду делать, если она захочет уехать в Бостон, когда мы приедем в Майами? Нет. Я не в состоянии об этом думать. Я отказываюсь даже рассматривать этот вариант. Она моя, отныне и навсегда. Я просто должен убедиться, что она поймет это до понедельника.

— Сегодня днем мы зайдем на Теркс и Кайкос, чтобы заправиться, хочешь поужинать, когда причалим?

Она кивает, потом оглядывается по сторонам и улыбается, хлопая глазами, чтобы прийти в себя. Затем улыбка исчезает.

— Джексон, почему я в твоей комнате? В твоей кровати?

— Мне было интересно, заметишь ли ты это.

— Джексон, я не помню, как оказалась в твоей постели прошлой ночью!

— Нет, детка, ты заснула в моих объятиях после потрясающего минета, который подарила мне.

При этом она набрасывает простыню на лицо — так мило, когда она смущается.

— Я перенес тебя сюда и одел в свою футболку и трусики. Честное слово, ничего не случилось. Я просто не мог оставить тебя в другой каюте, в другой постели. Мне нужно, чтобы ты была рядом со мной, Кэролайн. Мне легче дышать, когда ты рядом.

Она откидывает одеяло и смотрит мне в глаза. Они говорят мне все, что нужно знать. Она приподнимается на коленях и наклоняется, чтобы чмокнуть меня в губы.

— Наверное, я пойду приму душ и оденусь…

— Нет, — я прерываю ее. — Ты останешься в этой постели, пока не испытаешь оргазм. В противном случае у тебя нет разрешения уйти, — я напускаю на себя суровое выражение лица, чтобы показать ей, что говорю серьезно.

Она ухмыляется, наклоняется и целует мою шею, затем ключицу и спускается к груди. Ее пальцы нежно поглаживают мой пресс, а она продолжает целовать мои грудные мышцы, где поцарапала прошлой ночью. Мой утренний стояк в полной боевой готовности, и она опускается ниже, поглаживая его рукой поверх простыни.

— О, нет, сначала ты, — я переворачиваю ее на спину, она хихикает, но хихиканье прекращается, когда я задираю футболку до шеи, обнажая ее идеальные сиськи. Она инстинктивно прикрывает их руками. — Нет, детка, ты — совершенство. Никогда не прячь от меня свое тело. Я хочу видеть тебя всю.

— Джексон…

— Я знаю, детка, знаю.

Я поднимаюсь и помогаю ей выпутаться из футболки — она лежит в моей постели обнаженная, если не считать трусиков, оставшихся с ночи. Я нежно целую ее в губы, затем мое желание усиливается, и я захватываю ее рот, требуя языком каждый дюйм.