Принадлежащая грешнику

— Хорошо, — шепчет она, затем ее брови сходятся вместе, когда потеря отца снова обрушивается на нее.

Я прижимаю ее к своей груди и, опустив голову, делаю глубокий вдох.

— Я обо всем позабочусь. Хорошо?

Она кивает мне, ее руки обвиваются вокруг моей талии, чтобы прижаться ко мне. Это заставляет меня чувствовать, что я – единственное, что удерживает ее на ногах.

Всю свою жизнь у меня была власть. Я был рожден, чтобы возглавлять мафию.

Но я не знал, что в моей жизни была зияющая дыра, пока не появилась Киара.

Принцесса, о существовании которой я никогда не подозревал, и единственная женщина, которую я хочу.

Она моя. Особенно теперь, когда у меня есть возможность заявить на нее права.

 

Глава 27

КИАРА

Хотя я знала, что это может случиться, я не могу поверить, что папы больше нет.

Я не успела с ним попрощаться.

Глядя на свое отражение в зеркале, я не замечаю черного платья, которое купил для меня Лиам. Мое зрение затуманивается, горло сжимается, пока я пытаюсь вспомнить наш последний разговор.

Я уверена, что сказала ему, что люблю его.

Закрывая горящие глаза, я проглатываю слезы.

Папа, прости меня.

То, чего не смог сделать Финн, сделала смерть отца. Я чувствую себя разбитой, как будто от моего сердца остались одни осколки. Я так старалась не расстраивать папу, а потом известие о нападении заставило его сердце сдаться.

Чувство вины поднимается вверх, превращаясь в клубок тьмы внутри меня, когда оно смешивается с горем.

Я слышу движение позади себя и, открыв глаза, делаю ободряющий вдох. Сегодняшний день обещает быть трудным.

Я оборачиваюсь, когда Лиам останавливается позади меня, и, глядя на человека, который не давал мне развалиться на части на прошлой неделе, я не знаю, что бы я делала без него.

Сначала нападение. Потом смерть отца.

Я больше ни с чем не могу справиться. Это все слишком.

Делая шаг вперед, я обнимаю Лиама за талию и кладу голову ему на грудь. Я чувствую выпуклость его пистолета за спиной, и это служит напоминанием о том, кто он на самом деле.

Он обнимает меня, пока я не отстраняюсь. Я прерывисто вдыхаю, чувствуя себя меньше пылинки.

— Готова? — Спрашивает Лиам, его тон, как всегда, нежный. Я начала осознавать тот факт, что он так разговаривает только со мной. В его тоне появляется опасная нотка всякий раз, когда он разговаривает с другим человеком.

Он обращается со мной, как с драгоценностью.

Кивнув, я беру Лиама за руку, следуя за ним к выходу из пентхауса.

Поездка в церковь наполняет мой желудок горящими углями. Я продолжаю поглядывать на Лиама, власть, которой он обладает, становится все более очевидной с каждым днем.

В поле зрения появляется церковь, и пустая горечь смерти наполняет меня.

Я не готова.

После того, как Лиам паркует машину и мы выходим, мама направляется ко мне, Роуэн маячит позади нее. Мы молча обнимаемся, прежде чем войти в церковь.

У мамы не было особых отношений с отцом. Они даже не виделись с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать, так что, по крайней мере, мне не нужно беспокоиться о том, как она справляется с этим. Но она все еще беспокоится, что я остаюсь у Лиама.

Войдя в церковь, я с удивлением вижу, что скамьи заполнены людьми, которых я никогда не встречала.

Мафия.

Мои глаза останавливаются на гробу впереди. Там есть красивая увеличенная фотография папы. Это одна из редких фотографий, где он улыбается. Мои глаза затуманиваются, когда мама занимает место в первом ряду.

Я прерывисто дышу, останавливаясь у гроба. Закрывая глаза, мне требуются все силы, чтобы сдержать слезы. Медленно я поднимаю ресницы, затем смотрю вниз.

Вид тела отца, холодного и безжизненного, разбивает мое сердце в пух и прах.

Папочка.

Не в силах остановить это, мое тело сотрясается, когда из меня вырываются рыдания.

Я буду так сильно скучать по тебе. Мне так жаль, что я не послушала тебя и устроилась на работу в Byrne Enterprises. Если бы я сделала, как ты просил, ты бы все еще был здесь.

Боже, прости меня.

Наклоняясь вперед, я целую холодную кожу папы.

— Пожалуйста, прости меня, — шепчу я.

Когда я оборачиваюсь, Лиам стоит прямо за мной. Его глаза полны сострадания и беспокойства, когда он берет меня за руку, ведя туда, где сидит мама.

Мои глаза останавливаются на фотографии отца, и когда священник начинает службу, я не понимаю ни единого слова.