Принесите мне голову Айви Покет!

– Это справедливое возмездие! – Светоч Справедливости приставила пистолет к моей груди напротив сердца. – При иных обстоятельствах я, возможно, восхищалась бы внучкой, которая не дрогнула перед лицом могущества своей бабки. Которая держалась отважно и хранила верность друзьям. Но обстоятельства таковы, каковы они есть, и надо с этим смириться. Даже не будь ты моей внучкой, ты оставалась бы угрозой тому единственному, что дорого моему сердцу.

– Вашей власти, – услышала я собственные слова.

Она ничего не сказала. Но слов и не требовалось. Ответ легко читался в царственной посадке её безволосой головы. В её потайных покоях, обставленных по-королевски. В её алчных глазах. Быть Высшей Справедливостью Проспы было для неё важнее всего. Ради этого она готова была снести любые преграды.

– Я бы застрелила тебя прямо здесь, – произнесла Светоч Справедливости, – но не хочется марать покои и поднимать шум.

– Как благородно с вашей стороны, бабусенька.

Тыча мне в грудь пистолетом, она заставляла меня отступать, пока я не упёрлась спиной в стеклянный шкаф.

– Может быть, вы согласитесь закормить меня до смерти холодной овсянкой? Или устроить выволочку и отправить спать без ужина?

Я с разворота ударила её под локоть, надеясь, что от удара пистолет вылетит из её руки на другой конец комнаты. Но Светоч Справедливости почти не дрогнула. Она вновь приставила дуло пистолета к моей груди – и взвела курок.

– Силы во мне больше, чем кажется, – сказала она.

– А здравомыслия – меньше, – добавила я.

Но деться мне было никуда, и мы обе это знали. С довольной улыбкой Светоч Справедливости свободной рукой открыла дверцу одного из стеклянных шкафчиков и повернула статуэтку слоновой кости, изображавшую женщину с карманными часами в руках. Раздалось шипение. Шкафчик вдруг выехал вперёд, словно что-то вытолкнуло его, и скользнул в сторону. За ним открылся проход. Нет, не проход – тесная ниша, в которой едва уместился бы стоя один человек.

– Эта маленькая камера со всех сторон обшита сталью. Когда дверь закроется, доступ воздуха внутрь полностью прекратится. – Светоч Справедливости повела своим оружием, приказывая мне зайти в нишу. – Мне показалось, что удушье – лучший выбор.

– Тогда как на мой взгляд мы могли бы всё обсудить, сойтись на том, что вы безнадёжно сбрендили, и отправиться каждая своей дорогой.

Светоч Справедливости схватила меня за руку и втолкнула в нишу. Там было так тесно, что я оказалась зажатой между стен будто в тисках. Я попыталась выскочить на свободу, но пистолет живо заставил меня отступить.

– Твой путь закончится здесь, – сказала Светоч Справедливости. – Не самый славный конец. Но, с другой стороны, есть что-то прекрасное в том, что ты будешь замурована в моём собрании редкостей.

– Но разве не лучше было бы сделать из меня чучело и повесить над камином? – предложила я, нервно сглотнув. – Давайте пойдём к ближайшему чучельнику и поговорим.

– Напрасно ты сунулась в мой мир, Айви. Оставалась бы в своём.

Светоч Справедливости потянулась к статуэтке из слоновой кости. Сейчас она повернёт фигурку – и замурует меня навеки. Моя жизнь будет кончена. Светоч Справедливости взялась за статуэтку – и тут рука в перчатке змеей обвилась вокруг её шеи. С другой стороны к её горлу метнулся кинжал. За спиной Светоча Справедливости возникла злорадно ухмыляющаяся особа.

– Привет, Айви, – сказала мисс Олвейс.

Шагнув на свет из ниши, которая чуть не стала мне могилой, я испытала великое облегчение. Мисс Олвейс отобрала у Светоча Справедливости пистолет и, оттолкнув её в сторону, оглядела тайные покои.

– До меня доходили слухи о вашей маленькой коллекции пакостей, – сказала она. – Но я думала, это выдумки.

– Ниша хорошо послужила мне. – Светоч Справедливости погладила свою морщинистую шею. – Нет, использовать её мне приходилось всего раз или два. Обычно хватало угрозы.

– Но не сегодня. – Мисс Олвейс поправила очки на носу, и я заметила у неё на луб ссадину от камня, метко брошенного Амосом. – Конечно, убить Айви было бы славно. Я и сама об этом подумывала, но потом поняла, что она должна послужить высокой цели. Вы же знаете, что она надела ожерелье с алмазом Тик-так и осталась жива. Это означает, что она может оказаться той, кого мы искали. И несмотря на это, вы хотели убить её?

– Я всё равно убью её, – хладнокровно заявила Светоч Справедливости. – Мисс Олвейс, неужели вы думаете, что кто-то из вас выйдет отсюда живой? Моя гвардия…

– Вашей гвардии во Дворце нет. Все они в городе – пытаются остановить революцию.

– Кроме тех, кому в эту самую минуту мнёт бока мисс Фрост, – добавила я.

Пол снова содрогнулся, на сей раз особенно сильно. Стеклянные шкафы задребезжали, дверцы их распахнулись, многие из любезных сердцу Светоча Справедливости диковин попадали на пол. Мисс Олвейс стрельнула глазами по сторонам. И снова уставилась на Светоч Справедливости:

– Что это? Что вы сделали?!

Светоч Справедливости вздохнула и ничего не сказала.