Принц

И Леграс — мразь. Жестокий, холодный — змея по сравнению с ним теплый кролик. И кстати — все это дало мне огромную такую базу для размышлений. Думаю, думаю, и все-таки не могу понять — какого черта они меня сюда заслали? Ведь неспроста же! И не в Лиге Чистоты дело! Нет, тут должно быть все проще и коварнее.

Впрочем — жизнь покажет. Пока что я просто не намерен дать себя убить. И взять в плен, кстати. С того раза, когда меня пленили, я стал гораздо сильнее — и в магии, и в боевых умениях. Скоро достигну такого уровня, когда меня вообще практически невозможно будет свалить!

Мы занимались сексом, говорили, я пел, играл на лютне, потом снова секс, снова говорильня, снова песни…

Простились мы с Мозиллой очень нежно. Она поцеловала меня, не стесняясь своей свиты (карета с возчиком и слугой, плюс десяток охранников в полном вооружении), и шепнула мне тихо, но очень отчетливо:

— За долгие годы это самый лучший день, который у меня был.

И помолчав, загадочно добавила:

— Сын должен быть похож на тебя.

И влезла в карету больше не оглянувшись. Кстати сказать — подвезти меня мадам не предложила. Пришлось ловить извозчика.

***

Уже в городском поместье Мозилла подозвала двух охранников, одетых очень просто, как все горожане, и выдала каждому по пять статеров.

— Молодцы. Хорошая служба! А что за поместье, в которое он заезжал? Что туда бросил?

— Письмо, привязанное к камню, госпожа — поклонился тот, что постарше, бывший агент Тайной службы — Узнать, кто там живет мы не смогли — иначе бы засветились. И задание у нас было иное — проследить, куда он поедет дальше, чтобы вы могли туда быстро подъехать. Ну мы и проследили.

— Хорошо. Вы правильно поступили.

Она кивнула и довольная, пошла в дом. Ее до сих пор трясло от пережитого за день, в животе ныло, низ живота горел будто от огня — она уже отвыкла от таких бурных упражнений. Да и все тело устало-сладко ныло в истоме. Но Мозилла была бесконечно довольна. Так она не отрывалась с самой юности, когда у нее была любовь.

А еще она думала о том, как назовет сына. Или дочку. Ребенка, которого она зачала в ту ночь. Интересно будет поглядеть в лицо мужа, когда тот увидит ребенка. Беловолосого, со светлой, практически белой кожей.

Глава 11

— Приветствую, господин Син! — хозяин трактира как и вчера безупречно вежлив и доброжелателен — Вы великолепно поете и играете! Как я и был уверен!

— Как вы могли услышать мою игру? — удивился я — Я же вчера обедал в закрытом номере.

— Окно было открыто — тонко улыбнулся трактирщик — Так что при желании можно было услышать ваш голос и вашу…игру.

Мне показалось, или нет, но глаза трактирщика хитро блеснули, а перед последним словом он сделал маленькую такую, но все-таки паузу. Ох, не прост этот трактирщик. Совсем не прост.

— Вам кабинет? — махнул он взглядом по сидящей подле меня Анне, одетой в дорогое облегающее белое платье.

Хорошо хоть не добавил: «Как вчера?» Но этот человек скорее всего не допускает ошибок. Подобных ошибок. Потому он ничего такого не сказал.

— Нет — помотал я головой — Принесите нам что-нибудь сюда. Давайте попробуем ваши морепродукты. Что-то рыбы захотелось и мидий.

— О да! Мидии очень хороши для мужчин! — довольно констатировал он, и мы с Анной переглянулись. Похоже, что ресторатор считает меня эдаким ловеласом, который теперь собирается ежедневно посещать его ресторан, чтобы в отдельном кабинете пользовать молоденьких цыпочек вроде Анны, и богатых дам прекрасной наружности.

Решил отвадить? Чтобы слишком часто не приходил? Может это моя паранойя, а может все так и есть. Тогда зачем было приглашать? Ох, что-то не пойму я этих предпринимателей! Наверное, все-таки это моя паранойя, во всех людях вижу врагов и потенциальных врагов. А еще — шпионов всех видов. Сам шпион — и каждый второй для меня тоже шпион. Нормально, что…

Нам принесли заказ, и мы стали есть и дожидаться «гостей». Девяносто процентов за то, что папаша Анны, человек видавший виды, тертый-перетертый решит, что мы с моей напарницей просто аферисты, решившие по-быстрому сделать денег. Ну какой нормальный человек поверит в ту чушь, которую я там написал? Какие, к черту, куколки? Какие стишки? Разжалобить, и слупить деньги — вот почерк афериста. Вот только родитель Анны никак не может понять — каким образом мы собираемся поиметь эти самые деньги. В смысле — как их содрать с безутешной пары?

Вот это его и должно заинтересовать, и привести на встречу. Это, и возмущение нашей наглостью, желание нас наказать приведет его сюда. Одного не знаю — приедет только он, или же вместе со своей женой. Больше склоняюсь к тому, что приедут оба. Женщины всегда больше склонны к мистике, и легче поддаются влиянию. Скорее всего мать Анны поверит.

Мы ели, пили, смотрели на прохожих (уселись на веранду, на втором этаже). Потом Анна попросила меня поиграть. Я сыграл и спел «Город золотой», «В саду», «Ветром тронуло струну», еще несколько песен, и когда подошло время «Ч», перестал играть, на время положив лютню в футляр.