Принц

Меня встретили как родного — знакомая подавальщица, высокая девушка с огромным декольте, иногда подрабатывающая и передком (как и задком, судя по рассказам Аллена), широко улыбнулась и едва не бросилась целоваться. Я даже удивился — неужели у меня тут такая популярность? Не спрашивая, что хочу заказать, девушка пообещала принести самое лучшее, а потом уселась напротив меня («Все равно посетителей мало! Хоть посижу с красавчиком!»), и стала рассказывать последние новости. По моей просьбе, конечно.

Особых новостей не было, по крайней мере для меня, но я усиленно делал вид, что мне все необычайно интересно. Вовремя удивленно поднимал брови, вовремя издавал возгласы вроде: «Ух ты!», «Ничего себе!», «Ну надо же!» — и девушка заливалась соловьем.

В основном все новости сводились к жизни трактира, в котором проходила вся ее осмысленная жизнь. Шлюха Мойра вышла замуж — ее увез южанин, мелкий купец, на которого она произвела неизгладимое впечатление. И все теперь гадали — долго ли она продержится в замужестве, ибо очень любит мужчин, огромных мужчин, ей под стать, а плюгавый купец едва достает девушке до подбородка. Я прекрасно помнил Мойру, это про нее можно сказать словами из одной старой комедии: «Такая сладенькая: ушки красненькие, носик в угрях, жопа толстая и шершавая, как ананас… Валькирия!». Когда в трактире вспыхивали драки, она махалась не хуже иного мужика.

Молоденькая шлюшка Кейра, которая постоянно томно на меня глядела и вздыхала (симпатичная, только немного вульгарная), покрылась красными пятнами, и теперь работает на заднем дворе, убирает навоз и ухаживает за лошадьми. Лекарь запросил с нее двадцать золотых, да еще и без гарантии успеха. Теперь вот ее в трактир не пускают — хозяин не велел. Да и девки против, чтобы она тут ходила — отпугивает посетителей. Посмотрят на нее, и скажут, что здесь все такие больные.

Аллен влюбился в ворку — ту, что тогда выступала вместе с труппой метателей ножей. Ходит в город на свидание, сказал, что кроме нее ему больше никого не надо. Что хочет на ней жениться и сделать детей-ворков. Потому что его друг ворк, и он хочет, чтобы дети были похожи на него.

Это он про меня, я понял сразу, но подавальщица не сочла за труд пояснить. И еще, хихикнув, сказала, что один из корабельщиков начал над Алленом смеяться, говорить, что мол если хочет, чтобы дети были похожи на друга — надо дать ему свою жену. Тогда точно не ошибется! Все думали, что Аллен сейчас прибьет его на месте, однако тот сказал, что такому другу, как Петр Син, он доверил бы даже свою жену. Все просто обалдели, когда услышали.

Аллен поет мои песни, которые разошлись по всему городу. Хорошо поет, играет на хорошей лютне. Купил на доходы. Почти не пьет, и дерется теперь редко. Даже ногти стал стричь! А то вечно ходил с черной каймой на пальцах. Теперь — настоящий музыкант с хорошим достатком. Говорят, что копит на дом. Как накопит — пригласит ворку замуж.

Все в трактире ждут меня, скучают. Говорят, что лучшего музыканта они еще нигде не видели. И что другие музыканты Сину и в подметки не годятся — даже Аллен. Поговаривали, что надо собрать денег, и пригласить Сина попеть им хотя бы часок. Может что-то новое споет, да и старое услышать было бы неплохо.

Посетителей стало больше после того, как прослышали о том, что здесь иногда поет сам принц ворков. Хозяин нарочно распускает слухи о том, что Син тут бывает постоянно, так что люди летят, как мухи на мед. Ну а тут уже им все услуги — в том числе и музыканты. Пусть не Син, но вполне неплохие. Хозяин собирается делать пристройку к трактиру — народа много стало, не умещаются, особенно вечером. Даже днем — вон сколько народа.

Двух подавальщиц новеньких приняли — симпатичные девочки, только «наверху» работать не хотят. Но это их дело. Две сестрички, похожие друг на друга как две капли воды. Их даже путают постоянно. Но посетителям нравятся, даже устраивают споры на то, что не отличат одну от другой. В общем — жизнь идет!

Я ел, пил, кивал, хмыкал — словоохотливая подавальщица и не замечала, что говорит только она. Да ей и не нужно было, чтобы я говорил — интереснее самой поделиться новостями. Мои новости по большому счету ей ни к чему. Оно и понятно — Академия, аристократия, интриги и власть так же далеки от нее, как небесные светила. Вот больная шлюха — это да. А какие-то там интриги кланов — зачем они ей?

Кстати, девчонок я заметил. Точно, очень даже миленькие и свежие. Видно, что не потасканные. Не очень высокие, стройные, в чистых сарафанах, облегающих высокую грудь. Вначале даже не поверил глазам — раздвоилась девица, что ли? Хотел спросить, но подавальщица опередила.

Поев, попросил:

— Слушай…у вас тут есть свободная комната?

— Хочешь меня? — довольно улыбнулась подавальщица — Я тебе даром дам! Истаскаю — вспоминать будешь! Лучше твоих девок из благородных! У меня опыт ого-го какой! Знаю, что мужику надо! Даже принцу!