Принц для снежной бабы

– Желтое солнышко? – улыбнулся Лев Валерьянович. – Так оно же южное, да еще и желтое, а…

– Стоп! Монолог про себя! Вы, дружок, молчите с загадочным видом и за умного, глядишь, сойдете, – подхватила его под руку Антонина. – А вас точно только взрывом шибануло? Ну, я имею в виду, не ударялись головой нигде? Так сказать, дополнительно? Может, падали, и раз – об угол стола? Два! Об сам пол!

– Нет, то есть я не помню, голова не очень болит, думаю, сильно не бился… Вот в ушах шумит – это да! – улыбался психолог. – Как же здесь красиво. Такой небрежный налет небрежности…

Федор усмехнулся:

– Именно то словосочетание, что и приходит в голову.

Женщины тоже поняли, о чем речь. Покрытый пылью асфальт был весь в трещинах и колдобинах. Зелени вокруг корпусов и вообще на территории было очень много. Но зелень эта была абсолютно не ухоженная, то есть росла как хотела и где хотела. Сухие ветки не обрезаны. Газоны заросли. В трещинах асфальта росли зеленая трава, одуванчики и другие сорняки. Ползучие травы поднимались по стенам и балконам корпусов санатория.

– Я такое видела в фильме, что будет с Землей через сто лет после того, как исчезнут люди, – сказала оторопевшая Рита, осматриваясь по сторонам.

– Ага! А еще в Австрии жил один чудак, вкладывающий большие деньги в странные, нестандартные дома с садами на крышах, козырьках и балконах. Но там это было специально задумано, а здесь… – задумчиво посмотрел на корпус Федор. – На всякий случай, друзья, не подходите близко к балконам. Так спокойнее будет, вдруг корни растений прошили бетон насквозь?

– А мне этот пейзаж напоминает заброшенные территории в Чернобыле после аварии… Такая зона отчуждения, – вдруг сказал совсем нормальным голосом Лев Валерьянович, и все с удивлением посмотрели на него.

– А вы были там? Раз знаете, как это выглядит? – удивленно спросил Федор.

– Был… Оказывали мы тогда психологическую помощь населению. Бригада молодых студентов-идиотов! Героями себя мнили, знали бы, как потом нам все это аукнется! Как пострадает иммунитет, а для его поддержания просто необходим…

– Стоп! – прервала его Антонина. – По крайней мере, теперь понятно, что его так на иммунитете заклинило! Видишь, всему есть объяснение, так до чего-нибудь важного и дойдем.

– Знать бы, что вы мне хотели сообщить, перед тем как вас увезли в больницу, – вздохнула Маргарита.

– Этого совсем не помню, – честно ответил Лев Валерьянович.

Рита скользнула взглядом по одному из панельных корпусов с кое-где натянутыми веревками на балконах и висящими там купальниками и трусами. Напротив корпуса, вдоль которого они передвигались, располагался другой корпус; одна из стен его была выложена мозаичной плиткой. Жница, вяжущая сноп, и кузнец, кующий железо.

По всей видимости, это панно было сделано в доблестные годы советской власти, при товарище Сталине, и с тех времен вряд ли реставрировалось. В самих-то зданиях ремонт наверняка кое-какой проводился, иначе они бы вообще не достояли до наших дней.

Вся честная компания свернула к дому с мозаичным панно, потому что он выглядел более презентабельно. И они не ошиблись. В пустынном холле с затхлым запахом за стойкой администратора сидела женщина со скучающим взглядом густо подведенных глаз. Она с недовольством посмотрела на вошедших нарушителей ее спокойствия. И это было странно. Разве здесь не нужны клиенты?

– Здравствуйте, – поздоровалась Антонина, беря, так сказать, быка за рога.

– Здорово, коль не шутите, – ответила женщина, рассматривая их всех по отдельности и в комплексе, словно пытаясь сложить пазл. Но судя по проступившему сквозь лень удивлению в глазах, этот пазл у нее явно не складывался.

– Можно у вас номер снять? Даже два, – спросил Федор, еле поднимаясь к ней на своих костылях. Понятно, что для инвалидов здесь ничего предусмотрено не было.

– Лечиться, что ли? – посмотрела она на костыли Федора.

– Хотелось бы…

– Это откуда вы такие шустрые? – спросила дама, сладко потягиваясь.

– Мы только что из Москвы прилетели, – ответил Федор.

– Тогда понятно. Про наглость москвичей на нашей земле мы наслышаны. Приезжаете и спокойно думаете, что все можно купить. И даже в голову никому не приходит, что может быть как-то по-другому… У вас там, говорят, все деньги решают? Женщинам, не беременным, медики аборты делают, чтобы деньги в карман положить! – Она несла какую-то жуть, у Маргариты даже рот открылся:

– Да что вы такое говорите?

– А это не я, а в новостях передают, – улыбнулась криво накрашенным ртом женщина.

– Ты на медиков-то не гони! – набычилась Антонина. – Я вот этими самыми руками столько жизней спасла, и, между прочим, приезжим с Украины тоже, кто поступал к нам по «Скорой помощи»!

– Между прочим… – протянула администратор насмешливо.