Принц и инспектор Вест

Она явно еще страдала от перенесенного потрясения, у нее была рана на руке, и она, кажется, вполне откровенно ответила на его вопросы. «Но так ли это? Действительно ли она не имела представления о том, чем занимался ее брат? Пришли ли фильмы действительно так неожиданно?» Роджер знал только одно: на первой пленке заснято покушение в Милане. А что на второй? Тут у него не было даже каких-либо предположений.

Он мог проверить прошлое Гризельды Барнетт, выяснить, в каких отношениях она была со своим братом, не работали ли они вместе. Когда он узнает о ней побольше, он может снова сюда вернуться.

– Я слишком задержал вас, мисс Барнетт, – сказал он. – Если вы вспомните еще что-нибудь, что может нам помочь, позвоните мне в Скотленд-Ярд, хорошо?

– Да, – ответила она. – Но я уверена, что рассказала все. Она медленно встала, было заметно, что рука беспокоит ее. Щеки женщины слегка побледнели, но глаза были изумительные. – Хотите что-нибудь выпить?

– Нет, спасибо. – У него осталось впечатление, что она что-то не досказала, словно не была уверена, следует ли об этом говорить. Смущение, которое проглядывало в ее поведении, делало рассказ еще более сомнительным.

Около двери она остановилась и нерешительно произнесла:

– Мистер Вест…

– Да?

– Это так нелепо! – сказала она. – Я даже не могу подобрать соответствующего слова, чтобы поблагодарить вас за то, что вы спасли мне жизнь. Я уверена, что этот человек убил бы меня. – Она положила маленькую теплую ладонь на его руку.

Женщина колебалась, и Роджер не торопил ее.

– Так он работал на «Ангито»? – спросил Роджер.

– Нет, – ответила Гризельда Барнетт. – Они были связаны до того, как мистер Коррисон начал процветать. По сути… – Она замолчала.

– Я надеюсь поймать убийцу вашего брата, мисс Барнетт, и любая информация может быть полезна.

– Я не хочу ничего преувеличивать, – нерешительно сказала Гризельда, – но Джим не любил Марка Коррисона. По сути дела, он ненавидел его. Их деловые контакты закончились давно. Джим влез в долги, а Коррисон, выплатив их, выкинул его из дела, которое вскоре стало очень доходным. Джим всегда считал себя обманутым.

Медленно, как бы раздумывая, Роджер произнес:

– Он думал о том, чтобы отомстить? – Гризельда молчала. – Он что-нибудь говорил об этом?

– Иногда… иногда он был просто вне себя, – признала Гризельда Барнетт. – Нет смысла утверждать, что нет.

Таким образом, Барнетт имел зуб на Марка Коррисона. Причина для ненависти есть. И после ужина с ним Барнетт был зверски убит.

– Здесь было столько же надежды на удачу, сколько расчета, – сказал Роджер и улыбнулся. – Это одна из заповедей, которыми я всегда руководствуюсь. Но не рискуйте. Вы и ваша соседка – единственные люди, которые видели лицо этого карлика. Только вы можете опознать его. Он, может быть, не оставит попыток убить вас. Но вас будут охранять днем и ночью, и квартира ваша будет находиться под пристальным наблюдением. Думаю, скоро все завершится, но пока… – Он остановился и протянул руку. – До свидания.

– Доброй ночи, – ответила Гризельда. – И еще раз спасибо.

На улице было прохладно, и возвращаясь в Скотленд-Ярд, Роджер замерз. Он провел час в квартире Энн Пеглер. Особых дел там не предвиделось. Всю обычную работу проделали сотрудники местного отделения полиции. Когда Гвен Дэвис ушла встречать Энн, кто-то проник в квартиру и положил яд в бутылку джина – любимый напиток Энн Пеглер.

Роджер позвонил в Ярд и попросил заняться альянсом Коррисон – Барнетт, а затем послал длинную телеграмму Северини с просьбой попытаться разыскать официанта или кого-нибудь еще из ресторана, где ужинали Барнетт, Коррисон и Парелли. Может быть, кто-то из них запомнил разговор за столом. Кроме того, он попросил собрать информацию о Парелли.

Домой он отправился на своей машине, которую специально подогнали к Ярду.

Остановившись у своего дома на Белл-стрит, он почувствовал озноб, вероятно отчасти из-за сильного ветра с реки. Погода в Лондоне вообще была холоднее, чем в Милане, а сейчас она прямо на глазах ухудшалась.

«Можно понять, когда Зара охотится за своим принцем, но станет ли политическая организация маленькой страны заходить так далеко, как в этом случае? Фанатик может убить того, кого он ненавидит, но не того, кто стоит на обочине», – размышлял Роджер.

Двери гаража были широко открыты, и Роджер проехал прямо в гараж. Когда он закрывал гараж, в прихожей вспыхнул свет: Джанет услышала его. Чем ближе подходил он к двери, на матовом стекле которой отчетливо виднелся силуэт жены, тем больше портилось его настроение. Конечно, ей уже все порядком надоело, и она хотела пожить в спокойной обстановке, но он и сам хотел не спеша разобраться в своих делах.

Дверь распахнулась.

Если Джанет начнет свои жалобы, он взорвется.

– Привет, дорогой, – сказала она ему, и Роджер почувствовал облегчение. Для плохого настроения нет причин: ее бодрый возглас свидетельствовал о том, что она рада его видеть. Он заметно приободрился. – Как твои дела?

– Фифти-фифти, – произнес он почти весело. – Мы потеряли Энн Пеглер, но у нас еще есть Гризельда.