Принц и Лишний

– Я вот тут подумала, может, кхе… кхе…. – прокашлялся сиплый женский голос. – Любовь кушать хочет? Кхе! Кхе! Да что такое… Кхе… Зачем же сразу за горло… Кхе…

– Вас кто-то душил? – ужаснулась я, слушая сиплый голос. – Вас кто-то обидел?

– Не … кхе-кхе… важно, – заметила гномиха. – Я вам покушать принесла…

– Если вас обижает ваш муж, то пусть он придет сюда, – взволнованно заметила я, в надежде раздавить его авторитетом.  – Я поговорю с ним! Нельзя так обращаться с женой!

– Нет… кхе… меня… кашель душит… Проклятые рудники, – прокашлялась гномиха, – Ну берите, чего вы… Я тут вам еду протягиваю… И флягу с водой!

Я выставила вперед руку и нашарила подарок сердобольной женщины.

– Вообще-то мне у вас колечко понравилось. Кхе…. То, которое с гранатом. Я могу вам помочь выбраться в обмен  кхе… на ваше кольцо! – заметила моя «кормилица». Я отдернула руку и прошептала: «Нет. Могу отдать браслеты, но кольцо не отдам!».

– Ну, как … кхе…. знаете, – прокашлялась посетительница и удалилась, пока я наслаждалась едой.

Я с жадностью впивалась в свежий хлеб, вгрызалась в тонкие полоски вяленого мяса и запивала свой бутерброд водой.  Неизвестно, когда меня накормят в следующий раз!

Гномы меня вообще за хомячка – безотходное производство держат! Скоро колесо поставят. Буду электричество в промышленных масштабах вырабатывать! Любовь не только греет, но и светит! Ой, а че это у нас света нет? Чрезвычайное происшествие! Всем оставаться на своих местах!» «Электростанция «Любовь» скоро возобновит работу! Не паникуйте! Сейчас она водички полакает и с новыми силами приступит к выработке электроэнергии! Тьфу!

Я вздремнула,  чтобы проснуться  от  заунывной мантры. Молились мне весь вечер и часть ночи, пока «прихожан» не сделала «ухожанинами» стража. Судя по обрывкам разговоров, я вдохновила коротышек на выполнение  недельного плана за один рабочий день. Но на этом трудовой подвиг закончился.  К утру на работу вышли лишь самые стойкие юниты, увеличив статистику травматизма на производстве.

Мою клетку снова накрыли, чем я и воспользовалась, отогнув матрасик и сделать свое мокрое дело. Я начинаю привыкать к своей слепоте. Слух обострился настолько, что мне были слышны разговоры на далеком расстоянии, шаги, скрипы дверей. Я снова поцеловала свое кольцо, свернулась калачиком и уснула, пытаясь отряхнуть с себя колючие хлебные крошки.

Проснулась я внезапно от того, что кто-то рядом есть. Совсем близко… Или мне показалось. Выставив вперед руку, я ничего не ощутила. Никого… Странно…

– Кхе… Я тебе еще поесть принесла! – раздался знакомый сиплый голос, заставив меня вздрогнуть. – Давай, Любовь, ешь… Кхе-кхе…

– Кольцо не отдам! – сразу предупредила я. – Все, что угодно забирайте, кольцо оставьте мне!

– Да ешь уже так! Кхе! – заметила гномиха. – Ой, я тебе кольцо принесла! С рубином! Будешь меняться? Уж больно мне твое колечко нравится! Рубин – камень драгоценный, а гранатов – пруд пруди! Но мне оно так нравится, так что я готова отдать тебе свое кольцо с рубином в обмен на твое! Ты бы видела этот рубин! С голубиное яйцо! Чистейший! Когда я его в шахте нашла, вся смена сбежалась смотреть! Мастера подрались за право его обрабатывать!

– Нет, извините. Это – мое кольцо. И я его никому не отдам. Только с пальцем. И то не факт! – сглотнула я, поглаживая пальцем камень в драгоценной оправе, – Так что обмена не будет!

«Знаешь, кого ты мне напоминаешь? Работницу ларька союзпечати!» – обрадовался песец, глядя на могилу Одиночества. Одиночество так и не воскресло, потому, что я – не одна.  – Сидит тетя с газетами и сувенирами, дверь бронированная, решетки по периметру! Прямо филиал Форт-Нокса на случай ограбления!»

«Мне это напоминает зоопарк!» – мысленно вздохнула я, понимая, что в таком положении мне вряд ли выпадет шанс сбежать. Но если выпадет, я им воспользуюсь. – «Интересно, это люди приходят посмотреть на диких зверей, или зверям показывают диких людей?»

– А, ну ладно! Я-то дума.. кхе.. ла, что можно поменяться! Знаешь, сколько этот рубин стоит? Да таких как он всего два за всю историю попалось! – пыталась искусить меня надоедливая чахотница, за что я была готова ее искусать.

Отстала. Наконец-то!

Я поела, и меня почему-то стало клонить в сон. Свернувшись калачиком на дне клетки, я поджала под себя ноги и уснула. Проснулась я от того, что кто-то чем-то стучит надо мной, и слышится нервный шепот: «Заколачивай! Но только тихо! Не дай предки, кто-то узнает, что мы ее освободили, нас же в шурф сбросят!»

Я попыталась подняться, но стукнулась головой о дерево. Я … я … в гробу! Или в ящике… Мои пальцы шарили по крышке и нашарили дырочки для воздуха…