Принц и нищенка

– Что, Хомяков, – кружил над склонившимся к полу мужиком Толик, – взываешь к жалости? А нет ее у нас к тебе! Палец о палец не ударим, чтобы помочь тебе выбраться из затруднительного положения. Сечешь, прораб?! Злые мы и бессердечные. Не удалась твоя мерзкая затея! Все, и дни твои сочтены. Сейчас заткну рот кляпом, и никто не придет на помощь. Станешь еще одним призраком, оставшимся в фундаменте этого дома. Похоронят тебя вместе с ним, ты же этого хотел, подлюга?!

– Не-е-е-е, – заблеял мужик, – по фигу мне, что хотел Хомяк. Я сам по себе.

– Прикидывается ветошью, – хмыкнул Толик. – Думает, что в темноте мы не определим, кто есть кто.

– А ты посвети ему в лицо фонарем, – предложил Сергей.

– Да я и без этого знаю, кто он, – Толик начал красоваться перед Юлькой. – Хочешь, Юль, я ему рот скотчем заделаю? У Зои Терентьевны скотч есть! А хочешь, Юль, плюнуть ему в рожу наглую, пока я ее скотчем не замотал? Ты можешь ногу ему на башку поставить, а я сниму мобильником и выложу в Интернет! Подпишем: «Так будет со всеми, кто покушается на чужую собственность!»

– Нет, Толь, я в Интернет не хочу, – замотала головой Юлька. – И вправду, давай посвети на него, вдруг это не Хомяков.

– Это не он, – простонал несчастный, – это не Хомяков!

Толик наконец-то внял голосу рассудка и Юльки и посветил ему в лицо.

– Валентин?!

Это был не прораб Хомяков. В подвальном окошке, словно обожравшийся мышей кот, застрял бугай Валентин, в подвале виднелась его бритая голова, плечи и часть туловища с прижатыми к нему руками. Все остальное оставалось на улице.

– Если влезла голова, – прикинул Сергей, – то должно влезть и тело.

– Эта голова не такая, как у нормальных людей голова, – ткнула в бугая Юлька. – Она уменьшенная в размерах, потому что безмозговая! И оттого пролазит в самые щели, куда дурным мышцам вход воспрещен.

– Нечестно, коза, обзываться, когда тебе сдачи дать не могут, – просипел бугай.

– А зачем ты полез в это окошко?! – поинтересовалась Юлька.

– Хомяк сказал: «Полезай».

– А если бы тебе Хомяк сказал: «Прирежь старушку»?! Ты бы прирезал?

– Старушек лучше топором. Достоевского читала? – заржал внезапно Валентин. – А Гайдуков нам читает вслух.

– Вот гад! – искренне возмутился Толик. – Пошли отсюда, ребята! Пусть эта сволочь дальше мучается. В любом случае, он не умрет, похудеет только и вылезет денька через три.

– Вы что, офигели?! Не уходите! – запаниковал бугай. – Вытащите меня, вы же люди!

– Мы-то люди, а ты сволочь, – стоял на своем Толик.

– У меня мама есть, – неожиданно плаксиво признался бугай.

– Что? – не поняла Юлька.

– На жалость давит, – хмыкнул Толик.

– Она старенькая. И больная, – продолжал хныкать бугай. – А про топор я пошутил. Вы что, шуток не понимаете?!

– Стойте, – не выдержала Юлька. – Давайте его вытащим. Не смогу я спокойно спать, зная, что он тут мучается. Ну, это же не Хомяков! – и она просительно посмотрела на Толика.

– Ты очень добрая девушка, Юля, – сжал ее ладонь Сергей. – Действительно, нужно его вытащить, чтобы не выл и не пугал округу.

– Приятно иметь дело с толковыми людьми, – обрадовался Валентин и заерзал. – Только я очень плотно сел, вам придется постараться.

– Ладно, чего уж там, – махнул рукой Толик, – шут с ним, вытащим, раз он не прораб. Хомякова я бы оставил умирать в муках.

Со здоровяком возились не меньше получаса. Его толкали наружу и тянули изнутри – все было бесполезно. Бугай, казалось, застрял основательно. Юлька никак не могла придумать, что с ним делать! Мысли о поцелуе сменились более актуальными, но те оказались безумно глупыми. Юлька даже рассмеялась, когда подумала о том, чтобы пощекотать бугаю пятки. Но выходить на улицу было чревато – вдруг там караулил Хомяков.

– Сколько сейчас времени? – внезапно поинтересовался Валентин. Сергей ему ответил. – Нормалек, го-го-го. Давайте, мужики, еще раз! Нутром чувствую, сейчас пойдет.

Узник не ошибся, на этот раз его удалось выдернуть как пробку из бутылки – с тем же приблизительно свистом он упал на бетонный пол.

– И чтобы я тебя здесь больше не видел! – заявил Толик, отряхивая руки.

– Че сказал, мелюзга? – попер на него освобожденный бугай. – Ща я тебя размажу. Мокрое место от тебя останется, чмо интеллигентное. Давно ты у меня в печенках сидишь.

– Спокойно, господа, – встал между ними Сергей. – С нами дама.

– Респект ей мой и уважуха, – подмигнул Юльке Валентин, направляясь в темноте в сторону ямы. – Держись, коза, дальше хуже будет, и рыцари твои тебе не помогу-у-у-у-ут.

Бум-с!

– Свалился все-таки, – резюмировал Толик, переведя фонарь на яму. – Так ему и надо.

– Вы что делаете, убийцы?! – донеслось со дна ямы.

– Ничего подобного, там ты не умрешь! – торжествовал Толик. – Я тебе кости принесу для голодания. Это тебе, гад, за мелюзгу.

– Он что-то говорил про опасность, – нахмурился Сергей, которому все больше не нравилось развитие странных ночных событий.