Принц и нищий [Издание 1941 г.]

Огни стали мигать, пошел дождь, поднялся ветер, наступила холодная, бурная ночь. Бездомный принц, бесприютный наследник английского трона, шел все дальше и дальше, углубляясь в лабиринты грязных улиц, где нагромождены были кишащие улья нищеты и беды.

Вдруг какой-то пьяный огромного роста грубо схватил его за ворот.

— Опять прошлялся до такого позднего часа, а домой не принес ни одного медного фартинга! Ну, смотри, если ты без денег! Я переломаю тебе все твои жалкие кости, не будь я Джон Кэнти!

Пьяный схватил его за ворот.

Принц вырвался из рук пьяницы, невольно потирая оскверненное его прикосновением плечо, и пылко сказал:

— О, ты его отец? Слава благим небесам! Отведи меня в родительский дом, а его уведи оттуда!

— Его отец? Я не знаю, что ты хочешь сказать. Но я знаю, что я твой отец… И ты скоро в этом убедишься…

— О, не шути, не лукавь и не медли! Я устал, я изранен, я не в силах терпеть. Отведи меня к моему отцу-королю, и он наградит тебя такими богатствами, какие тебе и не снились в самом причудливом сне. Верь мне, верь, я не лгу тебе, я говорю чистую правду! Протяни мне руку, спаси меня! Я поистине принц Уэльский!

С изумлением уставился Джон Кэнти на мальчика и, качая головой, пробормотал:

— Спятил, сошел с ума!

Потом он опять схватил его за ворот, хрипло засмеялся и выругался.

— Но рехнулся ты или нет, а мы с бабкой пересчитаем тебе все ребра, — не будь я Джон Кэнти!

И он потащил за собою упиравшегося, безумно разъяренного принца и скрылся вместе с ним в одном из ближайших дворов, провожаемый веселыми криками толпы уличных бездельников.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Том в роли патриция.

Том Кэнти, оставшись один, в кабинете принца, отлично использовал свое одиночество. То так, то этак становился он перед большим зеркалом, любуясь своим великолепным нарядом: потом отошел, подражая благородной осанке принца и все время наблюдая в зеркале, какой это производит эффект. Потом обнажил красивую шпагу и с глубоким поклоном поцеловал ее клинок и прижал к груди, как делал это пять или шесть недель назад на его глазах один благородный рыцарь, отдавая честь коменданту Тауэра, при передаче ему знатных лордов Норфолька и Суррея для заключения в тюрьму.[8] Том играл изукрашенным драгоценными камнями кинжалом, висевшим у него на бедре, рассматривал изысканное и дорогое убранство комнаты, садился по очереди в каждое из роскошных кресел и думал о том, как возгордился бы он, если бы мальчишки со Двора объедков могли глянуть сюда хоть на миг и увидели его в таком великолепии. Поверят ли они чудесной сказке, которую он расскажет им, когда вернется домой, или будут качать головами и приговаривать, что от чрезмерного напряжения фантазии он в конце концов лишился рассудка?

Потом обнажил шпагу…

Так прошло с полчаса. Тут он впервые подумал, что принца что-то долго нет, и почувствовал себя одиноким. Скоро изящные игрушки, окружавшие его, перестали его забавлять; он жадно прислушивался к каждому звуку; сперва ему было не по себе, потом он встревожился, потом загрустил. Вдруг войдут какие-нибудь люди и застанут его в одежде принца, а принца нет, и никто не объяснит им, в чем дело. Ведь они, чего доброго, тут же повесят его, а потом уж доберутся до истины. Тревога его все росла; весь дрожа, он тихонько отворил дверь в прихожую. Нужно поскорее отыскать принца. Принц защитит его и даст ему свободу. Шестеро великолепно одетых господ, составлявших прислугу принца, и два молодых пажа знатного рода, нарядные, словно бабочки, вскочили на ноги и низко поклонились ему. Он поспешно отступил и захлопнул за собою дверь.

«Они смеются надо мной! — сказал он. — Они сейчас пойдут и расскажут… О, зачем я попал сюда на свою погибель!»

Он зашагал из угла в угол в неописуемом страхе, и стал прислушиваться, вздрагивая при каждом шорохе. Вдруг дверь распахнулась, и шелковый паж доложил:

— Лэди Джэн Грей.

Дверь затворилась, и к нему подбежала вприпрыжку прелестная богато одетая девочка. Вдруг она остановилась и выговорила с огорчением:

— О! отчего ты так печален, мой принц?

Том обмер, но сделал над собой усилие и пролепетал:

— Ах, сжалься надо мною! Я не принц, я всего только бедный Том Кэнти из Сити, со Двора объедков. Прошу тебя, позволь мне увидеть принца, дабы он, по своему милосердию, отдал мне мои лохмотья и позволил уйти целым и невредимым отсюда. О, сжалься, спаси меня!

Мальчик упал на колени, моля не только словами, но и взглядом и с мольбою протягивая к ней руки. Девочка, казалось, онемела от ужаса, потом воскликнула:

— О, милорд, ты на коленях — передо мной!

И в страхе убежала, а Том, ошеломленный отчаянием повалился на пол и сказал про себя: «Нет помощи, нет надежды! Сейчас придут и возьмут меня».