Принц мафии (ЛП)

У Найла не дергается ни один мускул, когда он прислушивается к нашему разговору. Его волосы, прилизанные гелем, зачесаны набок, белая рубашка поло застегнута на все пуговицы. Я опускаю взгляд на его белые кроссовки.

― Ты можешь передать парочку, так как, похоже, считаешь, что у тебя все в порядке.

― Твой отец видел тебя? ― спрашиваю я Найла, останавливаясь в футе от пацана.

― Нет, а что? ― растягивает он губы, выражая свое отношение, и я делаю шаг в его сторону, заставляя его отшатнуться.

― Хочу дать тебе маленький совет. Если ты хочешь, чтобы эта семья воспринимала тебя всерьез, не одевайся как та гопота, что работает у нас на побегушках. Я вижу их на каждом перекрестке.

Он пожимает плечами и поглядывает на Шея. Ему не нравится, когда его отчитывают при свидетелях.

― Ты похож на пидора, ― бросает Шей и подмигивает мне, когда входит в дом.

Найл снова пожимает плечами, как будто это единственный сигнал, который посылает его мозг.

― В следующий раз, при мне, одевайся подобающе.

Собираюсь войти в дом, когда он решает подерзить.

― Ты не мой отец.

Не поворачиваясь к нему и держа руку на дверной ручке, отвечаю:

― Нет. Не отец. Но скоро я стану твоим королем, ― говорю это без капли самодовольства. Просто как факт. Вот, кем я стану для всех членов ирландской мафии.

Королем.

ГЛАВА 11

ДЖЕК

Многие считают, что я взял лучшее от матери и отца в идеальной комбинации. Когда я стоял рядом с ним, у меня никогда не возникало мысли, что я могу с ним сравниться. У него собственная манера поведения, которой мне не дано овладеть. Рядом с моим отцом неизменно царит смертельное спокойствие. Не имеет значения, взрывается ли бомба или дом охватывает огонь. Он спокойно оценивает ситуацию и принимает верное решение. Как, черт возьми, может кто-то с ним сравниться?

Он хотел встретиться со мной перед собранием, так что прямо сейчас мы прогуливаемся с ним по саду, в котором я вырос. В детстве мне было, в основном, не до игр. Мой отец использовал любую возможность, чтобы обучить меня нашему делу, и я впитывал знания как губка. Я благодарен ему за все, чему он меня научил.

― Я не доверяю Шею.

― Ты никому не доверяешь, ― замечаю я, в надежде облегчить этот разговор, прежде чем он выйдет за рамки. Свет от фонарей освещает дорожку, которая ведет в большую беседку. Здесь моя мать любила устраивать вечерние чаепития. Она была очень веселой: любила пощекотать меня перед сном и позволяла мне быть просто ребенком. С моим отцом они составляли идеальную пару.

― На то есть веские причины, ― отец впервые за все это время поворачивает голову и смотрит на меня. ― Он задавал вопросы о твоей бабушке. Что он тебе сказал?

От этой темы мне становится не по себе. Тот факт, что отец спрашивает меня об этом, означает, что Шей, возможно, наткнулся на что-то, на что не должен был.

― Он считает, что вы скрываете правду о ее смерти.

Отец расслаблено держит руки по бокам. Я пытаюсь найти признаки того, что что-то не так, но по его виду трудно что-нибудь понять. На его лице застыло стоическое, бесстрастное выражение, и я жду, когда он начнет защищаться, но вместо этого он шагает вперед.

― Она была прекрасной матерью нам всем. Когда она умерла, частичка наших сердец умерла вместе с ней, ― я не слышу в голосе своего отца боли или тоски, но замечаю, что он сжимает руки у себя за спиной.

Ему не все равно.

― Мне не нужен кто-то вроде Шея, откапывающий старые кости, которые нужно оставить в земле, ― отец вновь притормаживает, и я вместе с ним. ― Ты понимаешь, о чем я?

Я прекрасно расслышал своего отца, но то, о чем он говорит, делать нельзя.

― Он Король Севера. Его убийство может развязать войну, ― я не хочу убивать его. Я скрываю этот факт, но уверен, отец все понял по моим глазам.

Отец делает паузу, прежде чем ответить:

― Это будет не первый раз, когда мы ликвидируем Короля Севера.

Слова отца повергают меня в шок. Я знал, что в том налете Шей потерял деда, который являлся не только главарем севера, но и лидером республиканской армии.

Когда ты во главе республиканской армии, в твоем распоряжении десятки тысяч солдат, готовых сражаться за тебя, не задавая лишних вопросов. Они просто понимают, что делают это ради Ирландии, и только это имеет значение. С тех пор, как Коннор занял его место, армию расформировали, но теперь я задаюсь вопросом ― а был ли тот налет в действительности?

Я снова смотрю на отца. Неужели передо мной человек, ответственный за него? Мой собственный отец?

― А как же договор? ― спрашиваю, пытаясь вспомнить и удержаться за те традиции, что вбивались в меня с детства.

― Договор всегда соблюдался, ― развернувшись, отец зашагал обратно к дому. ― Насколько всем известно, конечно.

Неужели в его голосе мне слышится радость? На этот раз останавливаюсь я и отец вслед за мной.

― Что за причины были для убийства Короля? Разве это не противоречит всем нашим принципам? ― устранять друг друга ― это скользкая дорожка, на которую я не хочу вставать.