Принц на белом костыле

Чтобы придать себе смелости, я залпом махнула коньяк и пошла в коридор. За спиной раздался звон кастрюль и вопль Клюквы:

— Афоня, я с тобой!

Дверь я открыла, только убедившись в надежности тыла: за спиной стояла Клавдия, сжимая в одной руке сковородку, а в другой — почему-то половник. Вид у нее был не слишком грозный, но вкупе с моей зеленью на щеке мог произвести впечатление.

На пороге стоял Степан и широко улыбался.

Клавка громко ахнула:

— Супостат явился Душегуб!

— Привет, девчонки, — по-прежнему улыбаясь, поздоровался Степка. — Ты чего это такая зеленая, Афанасия? Обратно в лягушку превращаешься, что ли? А почему у вас такой бардак?

— Сам натворил, и сам спрашивает! — зашлась от возмущения Клавка. — Нахальство какое.

Степка перестал улыбаться, похлопал глазами и поинтересовался, глядя на меня:

— Твоя сестра всегда такая или это обострение?

Я молчала, обидевшись на лягушку, зато Клавдия продолжала бушевать:

— Я вот сейчас как дам тебе сковородкой по лбу, а потом половником добавлю, тогда посмотрим, у кого из нас обострение. А ну, руки вверх!

Степану стало совсем уж не до смеха, зато появилась еще одна причина для удивления:

— Чего?

Сестрица, по всему видать, была настроена по-боевому. Она сделала шаг вперед и замахнулась:

— Клешни свои подними, неужто не ясно?

Вероятно, Степан сделал вывод, что Клавка — буйная, оттого не стал спорить и покорно поднял руки. Клюква распорядилась:

— Афанасия, проверь-ка у него карманы.

Вдруг он с пистолетом явился?

— Вы же у меня его сперли, — неожиданно заявил Степка, позволяя мне себя обыскать. Его слова ввергли меня в состояние легкого шока.

Значит, он знал? Чего ж тогда молчал? А вдруг он за ним пришел? Как объяснить исчезновение оружия?

Клавдия от Степкиных слов сперва немного растерялась, но быстро взяла себя в руки:

— Кто вас, уголовников, знает, может, у тебя еще есть?

Глаза у Степана сузились, а на скулах задвигались желваки. Однако он молчал, позволяя мне закончить досмотр. В карманах никаких предметов, хоть отдаленно напоминавших оружие, не нашлось, о чем я и сообщила Клавке.

— Ну, что, теперь можно войти? — Степка опустил руки.

— Зачем? — подозрительно заглянула я в глаза гостю.

— Да, чего приперся, душегуб? — поддакнула сестра.

— Соскучился…

— Нет, ну каков нахал! — опять стала закипать Клюква, но я ее перебила:

— Уймись, Клавдия. Пусть проходит. Я давно хотела поговорить с этим типом гражданской наружности. На ловца, как говорится, и зверь бежит.

Мы с Клавкой отконвоировали Степана в комнату. Увидев царивший там разгром, Степка присвистнул:

— Ничего себе! Ремонт затеяли?

Вопрос повис в воздухе, потому что я размышляла, с чего начать разговор, а Клюквина зорко следила за пришельцем, готовая в случае необходимости его нейтрализовать при помощи все той же сковородки и половника. Степка, не дожидаясь приглашения, перевернул валявшееся кресло и уселся в него, я расчистила для себя место на диване, Клавка осталась стоять в дверях, не доверяя широкой улыбке, вновь появившейся на лице Степана.

— Ну, ловец, — в его голосе явно слышалась издевка. Мне это не понравилось, и я нахмурилась. Степка не впечатлился и продолжал:

— Обыскать обыскали, теперь пора к допросу переходить. Протокольчик будем составлять, гражданин начальник?

— У-у, порождение ехидны, — погрозила половником Клавдия, — он еще юродствует!

В самом деле, Степка вел себя так, словно ничего не произошло и он просто заглянул к нам на огонек, как старый друг и товарищ. Никаким другом он, разумеется, не был, подозревался сразу в нескольких преступлениях, потому я насупилась еще больше и строго спросила:

— Ты сразу заметил исчезновение пистолета?

— Конечно. Пропажу такой штуковины довольно сложно не заметить. Скажу больше: я даже понял, чьих рук это дело.

— Ты очень проницателен. А чего не потребовал пистолет обратно?

— Подумал, он вам нужнее, — пожал плечами Степан.

Клавка фыркнула:

— Конечно, куда ж мы без пистолета? Ни в магазин выйти, ни в гости сходить. Лучше скажи правду, так, мол, и так, кокнул я пару человек из него. Пистолет теперь у ментов на примете, и я только рад был от него избавиться.

Резон в Клавкиных словах был, к тому же меня тоже посещала эта мысль, поэтому я уставилась на Степана, ожидая ответа. Но он вовсе не собирался ни подтверждать, ни опровергать наше предположение.

Начало беседы мне не слишком понравилось:

Степка, кажется, откровенно насмехался над нами. Я тяжело вздохнула, быстро сообразив, как нелегко будет выяснить правду. Степан заговорит только в том случае, если посчитает это целесообразным и если его откровения не обернутся ему же во вред. Немного погрустив по этому поводу, я задала следующий вопрос:

— Зачем сберкассу грабил?

— Деньги нужны были.