Принц на черной кляче

Но девушка обегала все ближайшие опушки и ельники, она почти сорвала голос, пытаясь докричаться до потеряшки, – бесполезно. Тарский словно сквозь землю провалился!

А солнце, между прочим, ждать не собиралось, оно неудержимо скатывалось к горизонту. Нет, до полноценного заката еще было далеко, но тени уже удлинились.

В глазах защипало – кажется, приближался куксивый плач. И в носу свербеть стало – еще один верный признак.

Ну да, самое верное решение сейчас – сесть на вон тот пенек и разреветься громко так, с соплями и подвываниями! Тоже мне, невеста не с того места! Малейшая неудача – и она уже разнюнилась!

Ага, а как не разнюниться, если так удачно складывавшееся поначалу исполнение ее заветного желания вдруг запнулось и топчется на месте вот уже битый час! Или небитый? А, какая разница – время-то уходит! А у нее всего-то этот вечер с ночью и есть для осуществления задуманного. Завтра вернется папка, и остаться с Сережей наедине уже не получится, папка с профессором будут таскать его за собой.

А потом ее суженый просто-напросто уедет. Чтобы больше никогда не вернуться…

Клава сжала кулачки и даже ногой топнула от злости.

Ну уж нет! Не будет она плакать! Если только чуть-чуть, слезы сами текут. Но пусть текут, а она пока делом займется. И плевать, что дело это на психоз похоже, все равно никто ее не видит.

Клава сняла с пояса запеленутый в лопух кинжал и, приблизив к нему губы почти вплотную, прошептала:

– Если ты действительно волшебный, если ты должен выполнить мое главное желание, тогда укажи мне, куда идти? Где искать Сережу? Ай!

Девушка испуганно отбросила завибрировавший в ее руках кинжал. От падения на землю лопух развернулся, и освобожденное лезвие засверкало на солнце.

Но не просто засверкало, оно поймало солнечный луч и, преломив, направило четко светящуюся нить чуть левее того места, на котором стояла Клава.

– Туда? – несмело уточнила девушка. – Сережа там?

Луч промолчал. Кинжал – тоже. Хотя Клава уже ничему не удивилась бы, даже ворчливой ругани клинка.

Он ведь волшебный! Взавправду волшебный!

– Вот спасибочки! – радостно взвизгнула девушка, подхватывая с земли сверкающего помощника. – Я побежала!

Но сразу не получилось, надо было снова завернуть клинок в лопух потолще. Потому что уж очень он острым оказался, этот папкин найденыш. Второпях Клава схватила его не так осторожно, как брала там, возле дома, и большой палец мгновенно «разрыдался кровавыми слезами».

Девушка на какое-то время отвлеклась, разыскивая подорожник, а потом совершенно не обратила внимания на то, что лезвие клинка, довольно сильно перепачкавшееся в ее крови, снова абсолютно чистое.

Словно впитало всю кровь в себя без остатка…

А вот то, что дурманящие голову желания снова накрыли ее волной, Клава не заметить не могла. И чем дальше она шла – вернее, чем ближе подходила к Сергею, – тем неудержимее влекло девушку к этому мужчине.

Последние метров сто Клава не шла – бежала. Она еще не видела Тарского, но чувствовала его всем своим существом, тело словно магнитом тянуло в одном направлении.

И она буквально влетела в стоявшего на берегу парня.

Оказалось, что Сергей не бродил по лесу, он сразу пришел сюда, к морю. И дышал теперь полной грудью, подставив лицо легкому бризу. Он уже прошелся вдоль побережья, наслаждаясь тишиной и умиротворенным плеском волн. Все-таки Шустов был прав – такое вот уединение, такой релакс, такое растворение в природе гораздо лучше бесконечных тусовок на курортах. Грохот даб-степа, пульсирующие огни лазерных рисунков, обкуренная либо пьяная толпа вокруг, готовые на все девушки, секс между делом, снова дискотека, потом просыпаешься часам к двенадцати дня, тянешься с тяжелой головой на пляж, а вечером все повторяется.

Понятно, что после такого «отдыха» домой Сергей возвращался совершенно разбитым. И где-то с месяц приходил, что называется, в норму.

А здесь, в этой глуши, он впервые за последние годы почувствовал, как освобождается от накопившегося негатива душа, как раскрываются легкие, сжавшиеся от тяжелого воздуха мегаполиса, как кружится голова от избытка кислорода, как…

– Черт! – От сильного толчка, которого он совсем не ожидал, Сергей не смог удержаться на ногах и упал. – Клава, ты что, с ума сошла?! Чего ты несешься африканским носорогом!

– П-почему носорогом? – пролепетала лежавшая на нем девушка.

– Потому что только он так ломит сквозь заросли – не разбирая дороги.

– Извини, я нечаянно… Я… я просто не заметила… я тебя искала… я…

– Может, для начала ты слезешь с меня? – усмехнулся парень, хотя на самом деле ему вовсе не хотелось, чтобы Клава выполнила его просьбу.

Потому что от прикосновения ее упругого тела, разгоряченного бегом и не только – Сергей мгновенно почувствовал мощнейшую сексуальную энергию, клокотавшую в совсем еще юном и неопытном (это Тарский тоже почувствовал) теле. И от такого безумного коктейля мгновенно возбудился.

Что не могло остаться незамеченным лежавшей на нем Клавой.