Принц наемников

Хуанита училась быстро. Ей, как будто, нравилось общество Марка, и она старалась попасть на то же поле, что и он. Они говорили обо всем: о Земле и о том, что она не вся покрыта болотами. Он рассказывал о личных флаерах в небе, о хождении под парусами по Тихому океану, об островных пещерах, которые исследовал. Она считала, что он все это выдумывает.

Поссорились они только раз — когда он пожаловался на то, как несправедлива жизнь. Она высмеяла его.

— Ты жил в прекрасном доме, у тебя был свой вертолет и своя яхта, и ты учился в школе. Если я не ною, почему должен ныть ты, мистер налогоплательщик?

Он хотел ответить, что она тоже несправедлива, но спохватился. И стал рассказывать о смоге, и об отравленных водах, и о гигантских городах.

— Но с загрязнением среды удалось покончить, — сказал он. — И население сокращается. С лицензированием и деятельностью Бюро Переселения…

Она молчала, и Марк не закончил фразу. Хуанита смотрела на пустые джунгли.

— Хотела бы я однажды увидеть голубое небо. Не могу даже представить себе такого, так что ты, наверно, говоришь правду.

По вечерам он видел ее не часто. Она держалась в стороне или работала в большом доме. Но иногда гуляла с Куртом Морганом или сидела с ним на скамейке, и тогда Марк покупал бутылку джина и отыскивал Теппингера. В такое время нельзя быть одному.

Старик сухим монотонным голосом читал длинные лекции, пока Марк не начинал клевать носом, и тогда задавал вопросы, которые переворачивали представление Марка о вселенной.

— Из тебя мог бы выйти приличный социолог, — говорил Теппингер. — Говорят, лучший университет — это бревно, на одном конце которого сидит студент, на другом — профессор. Сомневаюсь, чтобы при этом имели в виду меня, но у нас именно такой университет.

— Мне кажется, единственное, что я узнаю, — это что жизнь прогнила. Все неправильно, — сказал Марк.

Теппингер покачал головой.

— Никогда не бывало общества, в котором кто-нибудь не посчитал бы, что устроено оно несправедливо — для него. Нужно понять, что те, которые хотят чего-то добиться и что-то делают для этого, либо процветают в рамках системы, либо система их обезвреживает. Что, разумеется, и делает Земля. Готовые воевать поступают во Флот, недовольных ссылают в колонии. Цикл замкнутый. Наркотики для граждан, привилегии для налогоплательщиков, мир для всех — благодаря Флоту — и рабство для недовольных. Или смерть. Колонии пожирают людей.

— Значит, положение стабильно.

— Вряд ли. Если Земля сама не уничтожит себя, — судя по слухам, которые до меня доходят, все государства Земли готовы вцепиться друг другу в глотку, и Флот ничего не может с этим поделать, — что ж, здесь она построила такой паровой котел, который однажды взорвется и уничтожит ее. Посмотри, кто у нас собрался. Охотники за удачей, авантюристы, преступники, мятежники — и все отобраны из-за своей способности к выживанию. Крышка долго не продержится.

Они увидели Хуаниту и Курта Моргана, гуляющих вокруг большого дома, и Марк поморщился. За лето Хуанита выросла. Теперь, с причесанными волосами и в чистой одежде, она казалась такой красивой, что ему больно было смотреть на нее. Тэпс улыбнулся.

— Вижу, мой лучший ученик нашел другой интерес. Выше нос, парень, выйдешь отсюда — найдешь работу. Сможешь выбрать лучшую девушку из заключенных. Арендовать на время или просто купить.

— Ненавижу рабство! Тэпс пожал плечами.

— Ты это уже говорил. Но ты бы удивился, узнав, на что способны люди, которые так говорят, когда у них появляется возможность. Успокойся, я имел в виду купить жену, а не шлюху.

— Но, черт побери, жен не покупают! Женщины — не вещи!

Теппингер слегка улыбнулся.

— Я все забываю, какой это удар для молодого человека. Ты ждешь, что все будет так же, как на Земле. Но ты здесь, потому что был недоволен старым миром.

— Он прогнил.

— Возможно. Но ты пытался отыскать гниль. Здесь тебе ее не избежать.

В такие вечера Марку долго не удавалось уснуть.

VII

Приближался сезон сбора урожая. Боршит зацвел — тускло-красные пятна покрыли холмы и зеленые джунгли, поля гудели от насекомых. На Таните и на пятидесяти других планетах природа решила проблему размножения, как на Земле, не прибегая к инбридингу.

Жужжащие насекомые привлекали насекомоядных, а за теми шли хищники; перед уборкой урожая работы становилось немного, но приходилось постоянно караулить поля. И снова те, кто работал в доме и на производстве наркотика, выходили в поле, и Марк провел много дней с Хуанитой.

Она медленно сводила его с ума. Он знал, что она не так наивна, как кажется. Она должна была понимать, что он чувствует, но не давала ему ни единого шанса.

Иногда он не сомневался, что она его дразнит.

— Почему ты не приходишь ко мне по вечерам? — однажды спросила она.

— Ты знаешь почему. Курт всегда рядом.

— Конечно, но он… он не владеет моим контрактом. Конечно, если ты его боишься…

— Ты совершенно права, я его боюсь. Он может сделать со мной что угодно. Знаешь, что бывает, когда управляющийся рассердится на осужденного. К тому же, мне кажется, что он тебе нравится.

— Конечно. Что с того?