Принц по ГОСТу

Бывший принц сглотнул и прошептал, что лучше пойдет в свою комнату и все обдумает. Он бросил мне на руки проклятую безделушку, но я не успела ее поймать, поэтому древний артефакт со звоном упал на пол. Дверь за ним захлопнулась, а я подняла камень. Стоило мне только взять его в руку, как он вспыхнул ярчайшим, ослепительным светом, заставив меня рефлекторно выбросить его на пол и отойти подальше.

— Он сломан! — закричала я, разглядывая свою руку. — Просто сломан! Во мне нет ни капли королевской крови! И быть не может! Я вообще не из этого мира! Как во мне течь быть королевская кровь? А? Да у меня в роду одни крестьяне, рабочие и колхозники!

Я подняла медальона он снова вспыхнул так, словно я держу в руках упавшую звезду.

— Нет, ты посмотри на это! — истерично смеялась я, щурясь от света. — Да это бред какой-то! Нет, главное, на принца не сработал, а на меня работает! Думаю, что стоит догнать короля и все ему показать!

«Нет!» — появилось на стене.

— Хорошо, тогда я скажу Флориану! Он-то должен знать? — я чуть не бросилась следом за принцем, как на стене проступило еще одно: «Нет!»

Я разочарованно посмотрела на дверь и швырнула злосчастную безделушку на подушку, с грохотом захлопнув ларец.

«Поклянись, что никому об этом не расскажешь! Клянись! Прямо сейчас!» — появилось на стене.

— Я и так бы никому ничего не рассказала, — выдохнула я, глядя на золотую надпись. — Клянусь, что о том, что здесь произошло, будем знать только мы… Бедный мальчик…

Я долго рассматривала лица покойных принцев, надеясь на то, что не увижу здесь знакомых портретов, а потом закрыла зал и отправилась в свою комнату, возле которой вертелась Шарман, сжимая в руках листик.

— Ты прямо, как особа королевских кровей! — скрипучим и недовольным голосом заметила она, рассматривая меня с ног до головы. — Вот и верь после этого твоему слову! Пришлось самой все думать! Вот! Читай! Еще ни один мужчина не устоял перед стихами, написанными влюбленной женщиной! Помнится, был у меня один коронованный любитель поэзии. Собрал вокруг себя поэтов, которые наперебой восхваляли его величие. Там того величия, как выяснилось… Пятнадцать секунд величия, зато трехтомник од!

Мне протянули свернутый листочек.

— Вы умеете писать стихи? — поинтересовалась я, глядя на старую куртизанку-партизанку, скрывшую свой талант.

— Захочешь спать с королем — научишься! Я чуть голову не потеряла от него! — бормотала Шарман, пока я пыталась честно взять свои слова обратно, относительно стихов.

Пускай твердят, что ты не любишь,

Роскошных залов и убранств,

О, боги, ты меня погубишь,

Как погубил уже не раз.

Ладонь мою сожми скорее.

Я больше чувств не удержу.

Ты должен быть мой друг смелее,

ЬЯ тебе счастье покажу.

Если «я люблю» скажу…

С тобой, любимый мне не страшно.

Нет крыльев больше у мечты.

И пусть твердят, что все напрасно,

Мою любовь хранят цветы.

Его черты, его походку,

Ты будешь помнить много лет…

Там было еще три листа, которые я мельком пробежала глазами.

— Отличные стихи, — похвалила я, улыбаясь. — Отнесу, как только будет возможность!

— Нет, я думала, ты еще разочек его прочитаешь, — Шарман смотрела на меня так, словно только что вошла в список лучших поэтов современности. — А то в прошлый раз меня чуть не казнили за то, что из заглавных букв получилось слово «ДУРАК». А я ведь и не заметила! Как там было: «Дороже вас на свете нет. Украдкой слезы утираю, Рукой своей даю обет, Ах, как любить вас? Кто же знает?».

Я смотрела на первые буквы стихотворения: «Проклятье снимет любовь. Замок заколдован».

— Отнеси его, как можно скорее! Я вся трепещу от волнения! Пусть ответит так быстро, как только сможет! — Шарман достала платочек и высморкалась. — Мне не терпится знать его ответ. Только никому ничего не говори!

Я посмотрела на нее, понимая, что хитрющая старушенция, скорее всего, выдумала всю историю с неземной любовью, поэтому отложила письмо в долгий ящик. Я долго искала в библиотеке ректора что-то, что могло бы дать мне подсказку, но ничего кроме отчетов, скучных книг о правилах поведения и придворном этикете я не нашла.

В дверь постучали, заставив меня оторваться от каких-то советов для начинающего придворного. Уже стемнело, а я понимала, что последнее время я — девушка кроссворд, мечтая превратить рабочую вертикаль в сонную горизонталь.

— Дайте мне ключи от библиотеки и тренировочного зала, — на пороге стоял Флориан, решительно протягивая руку, в которую я с гордостью вложила два ключа.

На столе лежала огромная книженция «Проклятия и оскорбления, допустимые придворным этикетом», а поверх нее лежала уцелевшая половина книги «Проклятия короной», в которой какая-то завистливая личность повествовала о тяготах роскоши, богатства и абсолютной власти.

Свеча догорала, а мне на плечи легли руки, обнимая меня и заставляя откинуть голову назад, чтобы встретить желанный поцелуй. Его руки сжали меня, а я слышала шепот: