Принц по ГОСТу

– Да-а-а, – закатила глаза Шарман, присаживаясь на угол кровати и глядя на радостного «информатора». – Вот пытаюсь понять, в кого ты такой грамотей уродился. Твой же дед и слова связать не мог! Брысь, спасатель! Помню, как ты орал громче всех, когда споткнулся о свой меч!

Шарман тяжело вздохнула, а дверь с размаху захлопнулась. Я почему-то боюсь повернуться и посмотреть влево. Мой взгляд упорно смотрит куда угодно, но только не на него.

– Правду тебе сказали. Не он это был… Не он. Он бы тебе никогда зла не причинил! – На меня смотрели выцветшие и какие-то по-старчески блеклые глаза, а густо намазанные брови хмурились.

Я смотрела на протянутую в мою сторону руку, вспоминая мертвые глаза, ужас, который сковал все тело бессильной судорогой, и боль, предвестницу забытья и темноты. Дверь снова распахнулась, а на пороге стоял Айрон, отчаянно жестикулируя.

– Он был как та девушка, которая пыталась меня задушить! – показывал Айрон, сжимая рукой свою шею. – Стоит, молчит, в него дракон пламя пускает, а ему хоть бы хны!

Я набралась смелости и встретилась взглядом с синевой чужих глаз, чувствуя, как сквозь ужас и страх пробивается то, с чем я мучительно сражалась в своей собственной тьме. Эти глаза смотрят на меня так, словно от моего решения зависит судьба мира, а сердце предательски начинает искать оправдания. А вдруг это – действительно проклятие? Быть может, это часть проклятия, наложенного на замок и его обитателей? Вдруг его просто переклинило? Вдруг это – сон? Вдруг я чего-то не знаю? Сердце, словно профессиональный адвокат, искало тысячи оправданий. И находило их на десятки лет вперед. Бесстрашное сердце доставало факты и аргументы в пользу той или иной версии, а я закусила губу, чувствуя, что оно готово простить то, что прощать нельзя.

Я вздохнула, чувствуя, как приподнимаю руку, чтобы вложить ее в чужую, но тут меня что-то кольнуло. Рука зависла в воздухе, а я смотрела на присутствующих… А где гарантия, что он их не запугал? Вдруг это действительно был он, а теперь мне все дружно лгут под страхом смерти?

Я отдернула руку, прижимая ее к груди и обводя подозрительным взглядом присутствующих.

– Вот не могу понять, а почему это вы все дружно бросились его оправдывать? Или он вам сказал? – подозрительно прошептала я, даже не понимая, спрашиваю ли я или констатирую факт. Сомневаюсь, что кто-то сознается, но мой взгляд пытался уловить хоть малейшую подсказку.

– Как я и говорила! Она никому не верит! – усмехнулась Шарман, слегка сощурившись. – Думает, что ты запугал нас! Элберт!

Голос ее на секунду дрогнул, заставив меня вспомнить скомканную записку, растоптанную чужим сапогом.

Сквозь расступившуюся толпу прошел мрачный дракон, глядя на меня своими страшными глазами с поперечным зрачком и усмехаясь.

– Ну что я должен сказать? Они не лгут! Мы с призраком пытались тебя отбить, но то, что тебя держало, неплохо владеет магией! Я бы сказал, что настолько неплохо, что спасать пришлось не только тебя, но и твоих воинственных недомерков. Так что это был не он, а его копия! Собственно, вся история…

Я смотрела в глаза дракону, переводила взгляд на Шарман, боясь снова встретиться глазами с призраком.

– Оставьте ее одну, – вздохнула Шарман, а призрак опустил руку, не сводя с меня глаз. Я подтащила к себе одеяло, глядя на столпившихся в моей комнате.

– Да, – прошептала я, кашляя и пытаясь вернуть голосу прежнюю звонкость. – Я… я хочу побыть одна… Дайте мне… время…

Все ушли, призрак исчез, а на пороге стояли Фредерик и Фердинанд. Вид у них был такой, словно они несли покаяние, но растеряли по дороге.

– Ты первый! – толкнул брата светловолосый.

– Нет, ты! Ты же старший! – отмахнулся темноволосый принц. – Давай! Тебе же отец дал бутылку…

– Короче, – осмотрелся по сторонам Фредерик, понижая голос до шепота. – Это отец дал нам бутылку после бала. Рядом стоял маг, который сказал нам, что наша задача – просто открыть ее. Он сказал, что нам ничего не угрожает и что очень скоро мы станем наследниками целой империи… Он ничего не говорил нам, что там внутри, но когда я чуть не выронил ее, отец осмотрелся по сторонам и прошипел, мол, осторожнее, болван!

– Мы ее спрятали, а потом… – негромко продолжил Фердинанд, пока его брат нервно кусал губы, – потом открыли ее. Мы даже мечи с собой не брали! Маг сказал, что нам ничего не будет! Дескать, для проклятия бралась кровь отца и нам, если мы не бастарды, ничего не угрожает! Вот и все, что мы знаем!

– Нам кажется, – продолжил Фредерик, едва заметно беря за руку брата, – что дело в страхе…

– Ты хочешь сказать, что каждый видит то, чего боится больше всего на свете? Его страх становится явью? – Я помотала головой, понимая, что за мной уже выехали санитары. – Хорошо! Спасибо, что сказали. Лучше поздно, чем никогда. Я никому ничего не скажу и… думаю, что наказывать вас никто не…

И тут послышался крик «Мама!», который заставил меня вскочить на ноги и покачнуться.

– Мы… мы выставляли караульных! – проглотил Фредерик, бледнея и бросаясь к двери.