Принц похищает невесту

У Сорчи не было кружки, но ее это нисколько не смутило. Она глотнула прямо из горлышка. Виски обожгло горло, прочистило нос, на глазах выступили слезы, и слегка закружилась голова.

Когда она опустила бутылку, то обнаружила, что он удивленно уставился на нее.

– В чем дело? – спросила она.

– Ты даже не закашлялась!

– У этого напитка по крайней мере чистый вкус. Его не сравнить с грязной водой и мутным вином, которые я пила столько дней.

Сорча отпила еще немного виски и отдала бутылку Арну.

Он осторожно понюхал ее содержимое, а потом выпил.

Сорча расхохоталась и, переполненная радостью от сытной еды и этого чудесного места, поддалась на уговоры ветерка, вскочила, распростерла руки и закружилась в танце. Арну окликнул ее, но ощущение близости полета снова наполнило девушку. Она приподнялась на цыпочки и раскачивалась в такт музыке ветра. И ветер откликнулся, сжав ее в объятиях и пустившись с ней в пляс. Он заставил ее бежать сквозь яркие лучи солнца, научил приседать и раскачиваться, наслаждаясь самим движением. Желтые цветы, зеленая трава и древние серые камни кружились у нее перед глазами – и все это время она продолжала видеть грубое коричневое одеяло и Арну, который не мог оторвать от нее глаз.

Она не останавливалась, пока ветер не стих. Он слабел постепенно, оставив ее стоять у одеяла. Она запыхалась, но была полна радостного ликования.

– Сорча!

Низкий голос Арну был сочным и властным. Когда она открыла глаза – она даже не заметила, когда успела их закрыть! – то увидела, что он протягивает ей румяное яблоко.

– Ох!

Она упала на колени рядом с ним. Взяв яблоко, Сорча вдохнула аромат летней жары и осеннего урожая и вонзила зубы в сочный плод. Никогда в жизни она не пробовала ничего более вкусного. Арну взял у нее из рук яблоко и прижался губами к ее губам.

Глава 13

В этот жаркий полдень, в тишине каменного кольца, поцелуй Арну казался таким же естественным, как и танец Сорчи с озорным ветерком. Она замерла, наслаждаясь прикосновением его губ к ее губам. Ее удивило, что застенчивый, неуклюжий Арну решился на такой поступок. Но тут же все мысли вылетели у нее из головы. Ее губы приоткрылись под осторожными прикосновениями, и вкус его языка показался ее языку сладким как мед.

Кажется, Арну подумал то же самое о ней, потому что пробормотал:

– Сладко!

От Арну пахло, как от этой долины: свежо, вольно, раскованно.

Когда это случилось? Ей казалось вполне естественным разделить с ним это мгновение. Никогда еще она не была так близка с мужчиной.

Его губы расстались с ее губами и пустились в путь, прикасаясь к ее щекам, векам. Затем переместились ниже, к нежному местечку у основания уха.

Ощутив на шее его дыхание, Сорча задрожала от наслаждения. Она знала, что мужчины и женщины целуются. Когда их отправили в изгнание, в Англию, они жили с милой парой, и те часто целовались.

Но поцелуи Арну были сдобными, щедро приправленными сливками опыта и медом желания. Ей хотелось насладиться каждой секундой, когда его губы прижимались к ее коже. Когда он поцеловал ее в шею, Сорча застонала.

Арну поднял голову и устремил взгляд на ее лицо.

Она ощутила жар его взгляда, едва могла приподнять веки, потому что тепло его страсти наполняло ее тело.

Когда ей наконец удалось приоткрыть глаза, она увидела, что зрачок его глаза настолько расширился, что темно-коричневой радужки почти не заметно. Сорче показалось, что она способна заглянуть ему прямо в душу, и она улыбнулась. Ее губы изогнулись, медленно и томно, желая показать ему, как много он для нее значит.

– Глупая девочка! – Его голос был хриплым. – Думаешь, это не опасно?

– Не опасно? Конечно. Но я тебе доверяю. А я не должна?

– Ни в коем случае!

Вернувшись на свою половину одеяла, он лег, закрыл глаз и застыл. Лицо его было напряженным. Казалось, он пытался преодолеть боль.

Сорча не знала, что это может быть за боль, но в результате она стала единственной, кто мог сохранять бдительность.

Сорча осмотрелась. Воздух был настолько чистым, а это место располагалось так высоко, что она могла видеть все вокруг на многие мили. Никакого движения не было ни на дороге, ни в долине, ни на холмах. Даже лошади, которые паслись поблизости, казались тонкими и маленькими. Она уже готова была поверить, что фейри действительно создали это кольцо и сплели чары, чтобы ее охранить. Если кто-то и вел на нее охоту, их в пределах видимости не было.

Со вздохом облегчения она собрала остатки еды и завернула их в бумагу. На два дня должно хватить. Сорча смахнула крошки с одеяла, поставила рядом седельную сумку и стала смотреть на Арну.

Он забылся сном, компенсируя бессонную ночь, когда ходил на разведку. Тряпица, завязывавшая его глаз, не давала ей увидеть все его лицо, но сейчас, когда оно расслабилось во сне, Арну казался молодым и благородным.

Мать Бригитта сказала бы, что это должно послужить Сорче уроком. Она слышала его глупые высказывания, раздражалась при виде его постоянной широкой ухмылки и не смогла разглядеть красоту его черт.