Принц с простудой в сердце

— Было дело, потому все о нем и знаю. Работал я телохранителем у одного банкира. Трус кошмарный. Мы с моим напарником за ним хвостом чуть ли не в сортир ходили. А он любил антиквариат собирать. Деньги уже девать было некуда. Одних квартир с десяток купил. Так вот, тот банкир мужик жадный, скряга. Даже нам зарплату платя из своего кармана, ухитрялся задерживать да еще налоги вычитал. В свою пользу, разумеется. Так просто он ничего не покупал, а сначала ехал к профессору Горбоносову и консультировался с ним. Ему он тоже платил за консультации. А к Горбоносову и из Эрмитажа за справками обращаются. Вот у профессора на столе я и увидел близнеца этого справочника. Пока они разговаривали, я его листал. А потом профессор заметил это и рассказал мне историю фолианта.

— С профессором понятно,— удивился Трифонов.— Но почему сей справочник стал настольной книгой адвоката? Загадка? Проверь-ка еще раз книжные полки, Куприянов.— Он взял из рук охранника книгу и открыл тринадцатую страницу. В углу на верхнем поле стоял экслибрис в виде двух скрещенных гусиных перьев, под которыми стояли инициалы ТВТ

— Хозяина мы, конечно, найдем. Книжечка чужая, но какое это имеет отношение к нашему делу? Грабитель, стрельба и марки? Надо будет вписать эту книжечку в протокол изъятия и поближе с ней познакомиться на досуге, если хозяин в ближайшее время не объявится.

— Нет, Алексан Ваныч, нет тут ничего о марках.

— Ладно. Пойдем осмотрим двор и подвал. Вряд ли мы сумеем установить имена истинных арендаторов, фирма однодневка, записанная на бабульку с Васильевского из коммуналки, но подпорный агрегат должен иметь обратный адрес. Такие штуки на стройплощадках не валяются.

Кабинет закрыли на ключ и, используя все имеющиеся у охраны фонари, отправились во двор, где находился вход в подвальное помещение.

4.

Ценности его не интересовали. Артем нуждался в деньгах. За ювелирным магазином на углу набережной возле почтамта он наблюдал не первый день. Тут же по соседству находился банк, и выручка магазина сдавалась инкассаторам в первую очередь, сразу после закрытия. Имея под носом такое серьезное и хорошо охраняемое заведение, руководство ювелирного магазина не особо беспокоилось об охране. Кроме одного единственного сторожа, на ночь никого в магазине не оставалось. Сигнализация подключалась только к витринам прилавков, под стеклом которых хранилось золотишко. Его ленивый директор не убирал в сейф. Может, и правильно. Центр города, полно милиции и курортников, рядом банк, ну кому придет в голову лезть в магазин? Однако пришло. Имелся один нюанс. По понедельникам магазин не инкассировался. Почему? Трудно сказать. Да и выручка была не велика в первый будний день после выходного. Артем мог снять с карманов иностранцев за один вечер куда больше, чем выгрести из сейфа магазина. Но червь тщеславия грыз его самолюбие, и с этим обстоятельством он бороться не мог.

Сегодня был понедельник. Мало того, какой-то толстосум купил в магазине своей подруге гарнитур из сережек, колечка и колье с брильянтовой россыпью. Покупка не из дешевых, и упускать такой шанс непростительно.

Черный ход в магазин располагался со двора, за дверью сидел сторож, и когда все служащие уходили домой, он запирался на щеколду — вот и вся беспечная хитрость. Наказывать надо за такое разгильдяйство.

Пал Трофимыч отличный старикан, бывший моряк, а ныне в опале и был ночным хозяином несметных сокровищ. С ним-то обаятельный молодой человек давно уже нашел общий язык. Сторож неукоснительно соблюдал свой ритуал. Люди, привыкшие к дисциплине, не ломали своих привычек до конца жизни.

По дороге на работу Трофимыч заходил в погребок на площади и выпивал пару стаканчиков красненького. С учетом того, что бочковой портвейн сильно разбавлялся, окосеть от незначительной дозы мог только ребенок.

Последнюю неделю одиночество старика скрашивал молодой парень, и Трофимыч уже к нему привык. Заходя вечером в погребок, он уже искал глазами своего новоиспеченного приятеля, который всегда поднимал ему настроение остроумием, анекдотами и веселым нравом. У них уже так повелось: кто раньше приходит, тот и покупает сразу четыре стаканчика, чтобы не терять времени в очереди. Как правило, первым приходил Артем, но всегда отказывался брать деньги за вино. Чего мелочиться?! Вино в розлив стоит дешево.

Стулья-бочки, столики-бочки, и название погребка «Бочка». Они устраивались в уголочке и минут сорок общались. Сорок минут смеха, и Трофимыч веселым шел на свою скучную службу. Устал он от одиночества. Весь день один, ночь один, и никаких радостей.

Вот и сегодня Артем пришел раньше своего приятеля. Портвейн уже стоял на столе.

Повеселились и разошлись.

В девять вечера, когда солнце спряталось за горы, а в открытых летних кинотеатрах начались киносеансы, Артем зашел во двор магазина и с легкостью перемахнул сетку — символическую ограду с запертой на замок калиткой.