Принц со шрамом (ЛП)

Я бы с удовольствием отрицала это, и в течение следующих нескольких мгновений я так и делаю. Я обыскиваю каждую трещинку своей памяти, пытаясь найти что-то, что доказывает его невиновность. Что доказывает, что он никогда бы не сделал этого. Он был так убедителен в своей просьбе убить мятежного короля, и если даже это было неправдой, тогда я задаюсь вопросом, знала ли я его вообще.

Мой дядя был для меня как второй отец. Но он также был тем, кто шептал мне на ухо на каждом шагу, раздувая пламя моего огня и направляя его в нужное русло. Было ли все манипулированием для достижения его конечной целью?

— Ты была их козлом отпущения, Маленькая Лань. Той, кто возьмет на себя вину за убийство монарха и проложит им путь к краже короны.

Моя грудь судорожно сжимается.

— Что? — я качаю головой, неверие льется по моему телу, как ледяной дождь.

Его пальцы прижимаются к моим губам, нежно лаская их.

— Ты знаешь, что я не хочу причинить тебе боль.

— Нет, они бы не поступили так, — повторяю я. — Он бы не стал, я его семья.

Даже когда я произношу эти слова, правда погружается в мои кости, заставляя их болеть, и я понимаю.

Я такая глупая женщина.

В его глазах мелькает сочувствие.

— Теперь я буду твоей семьей, Маленькая Лань.

В груди тяжесть, душа изранена, но есть и чувство облегчения, которое снимает бремя с моих плеч, цепи, привязывающие меня к фамилии Беатро, разрываются и разбиваются, падая на землю.

— Поклянись, — умоляю я. — Поклянись мне на могиле своего отца, что ты говоришь правду.

Он накрывает ладонью мою щеку.

— Я клянусь могилой моего отца, Сара. Я всегда буду говорить тебе только правду.

Мой взгляд возвращается к нему, сердце замирает, когда я смотрю в его идеальное лицо.

— Ты был искренен, когда сказал, что любишь меня? — спрашиваю я.

Он вздыхает, отпускает мою руку и кладет ее на свое колотящееся сердце.

— За всю свою жизнь я хотел только одного. Трона. Я замышлял и планировал так долго, что уже не помню, какой была жизнь до этого. И я так близок, Сара. Так близок к победе.

Мой желудок сжимается.

— Но ты… — он облизывает губы. — Ты можешь сжечь всё королевство, пока от него не останутся лишь обугленные обломки, и я с ликованием буду ползать по углям, лишь бы у меня была возможность преклоняться перед твоими ногами.

Мои внутренности содрогаются от величия его слов.

— Если это любовь, то да, я люблю тебя, — он поднимает плечо. — Я не могу чувствовать ничего, кроме любви к тебе.

Я сдерживаю эмоции, рвущиеся из груди, и поднимаю руку, чтобы убрать прядь волос с его лба. Мое дыхание сбивается, и я знаю, что с моими следующими словами всё изменится.

— Я тоже тебя люблю.

Его глаза темнеют, и его член пульсирует между моими ногами.

— И было бы очень обидно не увидеть корону на твоей голове.

47. Тристан

— Что рисуешь?

Голос Саймона прорывает мою концентрацию, и инстинктивно я дергаюсь в сторону, пытаясь спрятать от его взгляда свою работу.

Он ухмыляется мне, его улыбка с оскаленными зубами заставляет что-то ослабнуть в моей груди, и я прислоняюсь спиной к коре плакучей ивы, наблюдая, как он опускается рядом со мной, кладет свой игрушечный меч сбоку и снова заглядывает мне через руку, пытаясь получить хороший обзор.

— Это леди? — спрашивает он, когда я недостаточно быстро отвечаю.

Я колеблюсь по многим причинам. Главная из них заключается в том, что Саймону десять лет. Он болтун, сам того не желая, и я не знаю, что будет, если он побежит и расскажет матери, что принц рисовал картинки с невестой короля. Я понятия не имею, греет ли она до сих пор постель Майкла, но в этом королевстве есть много людей, которые возьмут эту информацию и используют ее в своих интересах, какими бы надежными они ни казались. И я не доверяю матери Саймона. Тот, кто позволяет бить и издеваться над своим ребенком или не возражает против того, что он целыми днями бегает по туннелям, не заслуживает иметь ребенка.

Моя грудь вздымается от гнева, воспоминания многолетней давности всплывают, когда я думаю о сходстве того, как с ним обращаются, с тем, что я пережил тогда.

— Да, — отвечаю я, надеясь, что не совершил ошибку.

Потому что, как бы я ни претендовал на Сару — как бы я ни знал, что она моя — нам все равно нужно скрываться в тайне, пока мои тщательно продуманные планы не воплотятся в жизнь.

Майкл отправил войска к южной границе, как я и предложил. Тайный совет возмущен, но в конце концов, они не король. А он — да.

Пока что.

Мой желудок сводит судорогой от волнения и предвкушения, я чувствую, что впервые за много лет могу дышать ровно. Я был готов все бросить, пустить все на самотек, убежать с Сарой и никогда не оглядываться назад. Но потом она произнесла эти слова. Эти идеальные, волшебные, прекрасные слова о том, что она хочет, чтобы

я носил корону. Моя душа взорвалась, когда я ввел свой член глубоко в неё и трахал до одурения, пока она называла меня своим королем.