Принц в неглиже

   Когда стражи порядка вошли в подъезд, я тихонько вывела машину со двора на улицу. Ирка сидела рядом, молчаливая и неподвижная, как истукан: точь-в-точь каменная половецкая баба из собрания краеведческого музея. На заднем сиденье с комфортом устроился Томка, залез, паршивец, грязными лапами на чехлы, но я это увидела слишком поздно, а Ирка не заметила вовсе.

   Нервничая, я как следует придавила педаль газа. Вообще-то лихачить не стоило: Пионерский микрорайон славен своими обширными и глубокими лужами, поэтому в дождливую погоду перемещаться по нему надо неторопливо и осторожно. Если, конечно, ваше транспортное средство – не субмарина.

   Нам повезло, ни в одну Марианскую впадину мы не угодили, но зато окатили грязной водой одинокого путника. Оглянувшись, я узнала в нем Капитана и совестливо подумала, что после такого холодного душа он может и заболеть. А впрочем, чего жалеть бандита? Я разозлилась: Ирку мою кто бы пожалел!

   Капитан Сидоров торопливо шагал по улице Трудовых Подвигов, громко стуча зубами. Он промок насквозь. Виноват в этом был в основном Томка: следуя привычной тактике, он в хорошем темпе провел капитана по большому кольцу Пионерского микрорайона, дразняще держа в пасти дискету с яркой наклейкой. Ни зонтика, ни капюшона у Сидорова не было (у собаки тоже, но ей-то это хоть бы хны! Неслась под дождем, как спортсмен-марафонец!), и обувь у капитана не была непромокаемой, поэтому в исходную точку – к подъезду Сержева дома – он пришел в изрядно подмоченном состоянии. Зловредная собака, все время издевательски маячившая впереди, вдруг куда-то пропала. Недалеко от знакомого здания капитан наступил на хрустящие огрызки дискеты, узнал яркий ярлычок и запоздало пожелал подлой псине подавиться. Впрочем, после пробежки под дождем эмоций у него осталось мало, доминировали естественные желания сначала обсушиться и погреться, потом поесть и поспать, но реализовать их удалось нескоро.

   Поднявшись на третий этаж, капитан Сидоров без труда вошел в квартиру Максимова, но там сначала пришлось объясняться с невесть откуда взявшимися хмурыми парнями в милицейской форме. Первым делом путем предъявления удостоверения доказав, что он не верблюд, а, наоборот, свой надежный товарищ, вторым делом капитан засвидетельствовал личность полковника Лапокосова, а третьим – выдвинул требование его развязать. Требование это было удовлетворено, смежники неохотно, но все же освободили полковника от полотенца, и тут Лапокосов повел себя странно. Сначала он с чувством произнес несколько энергичных иностранных слов, из которых Сидоров понял только «Санта Мария».

   – Матерь божья, – согласно брякнул капитан, подходя ближе к полковнику, но тот неожиданно отшатнулся, правой рукой нырнул в стоящий на подоконнике горшок с кактусом, вытащил из него пистолет и наставил его на Сидорова.

   – Твою мать! – не сдержавшись, воскликнул тот. И специально для полиглота-полковника привычно перевел: – Фак ю.

   Полковник сказанное капитаном понял и, обведя присутствующих колючим взглядом и пистолетом, в свою очередь, на чужом языке поведал им, что он фак ю, ю и ю. Растерявшиеся присутствующие не выразили решительного несогласия, и вооруженный собственным табельным оружием полковник, пятясь, беспрепятственно направился к входной двери. Капитан Сидоров, в голове которого в этот момент беспорядочно роились самые неожиданные мысли, беспомощно смотрел ему вслед, не зная, что предпринять, чтобы остановить это безумие.

   И тут из неприметной двери с пластмассовым изображением писающего мальчика-дауна, застегивая на ходу ремень, вышел Вася Бурундук! Резко распахнутая дверь ударила отступающего полковника в спину, повергая его ниц и одновременно направляя обратно в кухню. Полковник упал, мгновенно на спину ему с двух сторон рухнули парни в форме, а упущенный пистолет хоккейной шайбой проехал по скользкому линолеуму к ногам Сидорова. Капитан проворно нагнулся, чтобы его подобрать.

   – Товарищи начальники, мне бы еще водички попить! – кротко попросил грустный Бурундук, наконец справившись с ремнем.

   Он поднял голову, поглядел в сторону кухни и осекся: на полу один на другом, не шевелясь, лежали три мужика, а четвертый гнул спину в земном поклоне.

   – Здрасте, – севшим голосом машинально сказал Вася, делая неловкое подобие книксена.

   – Ну, полный дурдом! – зло рявкнул кто-то с полу, и разогнувшийся Сидоров согласно кивнул. Только тут он нашел единственное правдоподобное объяснение происходящему: очевидно, полковник Лапокосов сошел с ума.

   Теперь капитан знал, что ему делать. Пока милиционеры вязали полковника все тем же полотенцем, он вынул из лапокосовского кармана его же сотовый и набрал знакомый номер, которому в телефонном справочнике соответствовал запоминающийся адрес: «Зеленая, один».

   И удивительное дело: не успел еще Сидоров закончить разговор, как в открытую дверь двенадцатой квартиры вломились озабоченные люди в белых халатах.

   – Вот это оперативность! – уважительно произнес один из милиционеров.

   – Да у нас в дурдом попасть – как с горы скатиться, – ехидно заметил другой.